Застава в огне
Шрифт:
— Вот такая физика.
Затем, прихватив сумку с деньгами, Мюллер быстрым шагом направился к выходу, но тут навстречу ему в чайхану шустро вбежал человек в камуфляжной форме, с автоматом. Он не успел сориентироваться, как Федор ударом сумки отбил ствол в сторону, после чего ударом кулака отправил противника в глубокий нокаут. Снова пошел к двери и уже на самом пороге оглянулся, услышав возню за спиной: двое «чистеньких» заламывали руки Ратникову, которого прижали лицом к стене. Другие нападавшие корчились среди поваленных столов и стульев. Прапорщик, словно медведь, с грозным видом направился к месту схватки. Заметив его, «чистенькие»
Неожиданно из подсобки выскочили два автоматчика, которые, прицелившись в пограничников, истошно завопили:
— Стой! Руки за голову! Стоять!
Мюллер с досадой обернулся на крик и нечаянно выпустил лейтенанта. Тот упал, прапорщик бросил сумку и хотел помочь ему подняться. Не заметил, что в это время встал подозрительный бородач. У него было окровавленное лицо. Подойдя к пограничникам, бородач вынул из кармана свое удостоверение, но не раскрыл, а сказал, словно имел дело с неграмотными:
— Агентство по контролю за наркотиками Таджикистана. Прапорщик Мюллер, вы арестованы.
— Старший прапорщик, — угрюмо поправил Федор.
Ровшан и Селим бежали по поселку по замысловатой траектории, петляя между сараями, будками, машинами, кустами. Чувствовалось, они боятся попасть в руки противников, но не знают, где те находятся. Несмотря на то что спецназовец Усман сильно ударил его по ноге, Селим достаточно резво бежал впереди. Поскольку пистолет был отобран, он держал в правой руке нож. Старший брат бежал следом, иногда подсказывая на ходу, куда сворачивать. Пробежав между двумя фурами, они пытались свернуть в узкий проулок. Однако навстречу им выбежали несколько таджиков в камуфляже, с автоматами наперевес. Братья успели спрятаться за фуры и побежать в обратную сторону. И опять увидели впереди, метрах в двадцати, силуэт человека, который держал обеими руками направленный на них пистолет. Это был Мансур Аскеров. Он сделал предупредительный выстрел. Пуля чиркнула о землю возле ноги Селима.
— Стой! Стрелять буду! — крикнул капитан.
В ответ Селим собрался сделать то, что умел безупречно, — метнуть нож. Однако стоило ему поднять руку до уровня плеча, как Мансур выстрелил. Пуля попала в запястье. Моджахед выронил нож и, корчась от боли, упал сам. У Ровшана оказался пистолет, и он принялся почем зря палить в сторону Аскерова. Тот стрелял в ответ, прижав Ровшана к борту грузовика. Здесь было хорошее укрытие, поэтому моджахед уже боялся сделать лишний шаг. Зато этого не побоялся Мансур. Он прыгнул в канаву, прополз с десяток метров по грязи, мусору, каким-то колючкам, затем приподнялся и выстрелил, попав Ровшану точно в лоб. Тот рухнул замертво.
Селим на корточках пролез под каким-то грузовиком и только встал на ноги, как был сбит мощнейшим ударом в челюсть. Это подбежавший Касьян врезал ему от души. Он же застегнул наручники на запястьях моджахеда. Одна рука у того была прострелена, поэтому капитан предварительно обмотал ее своим платком.
— Взяли… Взяли зверя… — сказал он подошедшему Мансуру.
Аскеров не успел ничего сказать в ответ, поскольку увидел, что впереди появились трое мужчин в камуфляже. Держа наготове автоматы,
Оценив обстановку, Мансур сказал особисту:
— Тащи его к машине, а я прикрою.
Капитан, крякнув, взвалил раненого моджахеда на спину и побежал к машине. Мансур же, подняв руки, медленно пошел навстречу вооруженной группе. Те, остановившись, наставили на него стволы и галдели: «Бросай оружие! Бросай, убьем!».
— Спокойно, без паники! — крикнул капитан. — Вот, я кладу, смотрите.
Нарочно затягивая время, он медленно положил свой пистолет на землю. Затем, подняв руки, не торопясь, отступил на несколько шагов. Он уже слышал, что «УАЗ» отъехал. Значит, Касьян успел отнести Селима в машину, а больше ничего сейчас и не надо. Теперь можно разговаривать с преследователями. Он и собирался это сделать, когда вдруг один из них с изумлением воскликнул:
— Аскеров, ты, что ли?!
Полковник Гонецкий не считал интуицию своим отличительным качеством. Однако в этот раз он предчувствовал, что в поселке произойдет какой-нибудь конфликт. И точно — получилось сражение своих со своими. Подобные ситуации случались и случаются и в мирное время, и в военное, и всякий раз — к какому бы выводу ни пришел анализ — остается неприятный осадок. Сейчас к начальнику погранотряда прибыл майор Ильясов из таджикского агентства по контролю над незаконным оборотом наркотиков. Это он руководил операцией по поимке наркокурьеров. Вместе с ним пришли следователь и руководитель группы захвата. Это был бородач, арестовавший в чайхане Мюллера. Еще в кабинете начальника погранотряда присутствовал майор Адамов. Все пытались выдержать дипломатичный тон, однако получалось плохо: атмосфера накалялась все сильнее.
— Мы вашего прапорщика взяли с поличным, с деньгами, имеются записи всех разговоров, — горячился руководитель группы захвата. Кровоподтеки на лице он замазал тональным кремом, однако грим плохо скрывал их.
— А я вам еще раз повторяю: старший прапорщик Мюллер сотрудничал с нашим особым отделом, — как можно спокойней старался говорить особист. — Мы проводили операцию по задержанию опасного преступника Селима Сангина, террориста и наркоторговца.
— У нас есть основания вам не верить.
— Здрасте, приехали! — удивился Гонецкий. — С каких это пор?
— С тех самых, как вы стали покрывать ваших людей, — вступил в разговор ранее молчавший следователь, совсем молодой парень. Его поддержал Ильясов:
— Помните, как вы выгораживали прапорщика, у которого мы нашли пять килограммов героина?
Представители погранотряда не сразу нашлись с ответом. Действительно, такой позорный инцидент однажды случился. Но это было больше года назад, военнослужащий давно осужден. Теперь даже не совсем корректно вспоминать об этом.
— Здесь же другая ситуация, — кротко сказал Борис Борисович. — А кстати, Селим Сангин вас как добыча разве не интересует?
— Очень интересует. Мы требуем его освобождения.
— Так Селим ваш осведомитель? — уточнил Адамов.
— Час от часу не легче! Вы хотите освободить этого душегуба?! — загорячился полковник, и особист выразительным взглядом попросил его держаться спокойней.
Ильясов сказал:
— Как бывший член оппозиции, Сангин давно амнистирован.
— Он двоих наших подранил! Пробы на нем ставить негде!