Застава
Шрифт:
– Да, ты прав, Рой Пагасо, – кивнула Эйжел. – Но твой сын, Брун, и твоя дочь, Альга, ездят опасными путями. Ты так любишь свою дочь, что, когда она заболела синькой, пошел в храм старых забытых богов и наколол обет на левой щеке… а сейчас хочешь денег с клана, который однажды может спасти ей жизнь?
Железнодорожник нахмурился, но уставился на Эйжел с интересом. Потер щеку, кивнул:
– А ты куда умнее, чем кажешься… Ты права. Мой сын мужчина и отвечает за себя сам… но моя дочь давно не слушает умного отца и мотается по самым
Кто-то из наемников глухо заворчал.
– Встану, слово женщины клана, – твердо произнесла Эйжел.
– Платформа ваша, – кивнул железнодорожник. – Пар уже поднят, отправление через десять минут.
– Спасибо, Рой, – кивнула Эйжел. Повернулась к нам, прикрикнула: – Что встали? Уши пылью заросли? На платформу!
Поезд, который вел «безопасным путем» старый железнодорожник, был совсем маленьким. Паровоз с тендером да один вагон – наполовину почтовый, наполовину пассажирский. Правда, пассажиров не было. Ну и платформа охраны, конечно.
– Можете в вагоне ехать, – сказала нам Эйжел. Но мы не сговариваясь пошли с наемниками на платформу, установленную перед паровозом. Как обычно, она была прикрыта легкими броневыми щитами, но, судя по мусору внутри, ей давно никто не пользовался, и паровоз толкал ее только ради устрашения случайных врагов.
– Это что, и впрямь безопасный маршрут? – спросил я.
– Совершенно, – кивнула Эйжел. – Кочевники те места не любят. И вообще там делать нечего. Вот, гляди…
Она достала из планшетки и развернула потертую карту из толстой прочной бумаги. Карта была подробная и показывала только Клондал, часть Краймара и часть Сургана. Марине была в самом углу.
Я поглядел на карту с некоторой завистью. Она была не то чтобы точнее наших, пограничных. Просто другая. Некоторые вещи тут были показаны лучше, нагляднее.
– Вот, смотрите, – Эйжел повела пальцем по бумаге. – Все едут так… Сюда… сюда… большая петля, потом Гранц, потом вдоль гор, вдоль границы Сургана… Путь хороший, но долгий. А мы поедем вот так.
Она резко повела от Антарии вверх, до Пустошей, и по границе с ними – до Краймара, и там уже вниз, к Марине.
Линия железной дороги там и впрямь была обозначена. Но странная. Пунктирная.
– Я и не знал, что тут есть действующая железка, – сказал я.
– Она… условно действующая, – уклончиво сказала Эйжел. – Держитесь, отправляемся!
Паровоз дал гудок, второй. Платформа вздрогнула, и мы стали медленно отъезжать от вокзала. Скрипач с Хмелем явно повеселели – хоть Эйжел и переодела нас в форму наемников, но наблюдательных людей на вокзале хватает.
– Дорога здесь была раньше, – сказала Эйжел. – А лет пятьдесят назад по ней ездить почти перестали.
– Почему? – все никак не мог понять я.
Хмель похлопал меня по плечу. Свел вместе ладони – и начал медленно разводить.
– Разлом… – вспомнил
– Не каньон, а Разлом, – торжественно сказала девушка. – Это, Ударник, совсем другое дело!
– Разлом очень большой, – подтвердил Ашот. – Я знаю. Меня однажды выкинуло в Разломе.
– В Разломе? – восхитилась Эйжел. – Даже я не была внизу!
– И не надо, – мрачно сказал Ашот. Судя по его лицу, он вовсе не шутил и не валял дурака. – Не место это для людей. Я назад прыгнул, как только смог.
Эйжел кивнула – и вообще, во взгляде ее появилось такое уважение, будто случайное попадание в Разлом делало из Ашота легендарного героя.
– Долго ехать-то? – спросил я, изнывая от любопытства.
– К завтрашнему утру приедем, – сказала Эйжел. – Дорога здесь старая, но поезд ходит каждые два дня, так что неожиданностей быть не должно.
– А почему один поезд? Почему пустой?
– Так Разлом же! Зачем туда ехать?
– А поезд зачем едет? – чувствуя себя то ли дураком, то ли жертвой розыгрыша, спросил я.
– Так почта же! Быстрее всего почту отправить на восток – через Разлом.
– Значит, почту можно? – уточнил я. Эйжел кивнула. – А людей и грузы – нельзя?
– Верно.
– А мы как же? Нам не в Разлом, нам в Марине надо!
– Мы поедем с почтой, – невозмутимо сказала Эйжел.
Конечно, можно было потребовать объяснений. Но я только махнул рукой и замолчал. Хотят напустить тумана? Пожалуйста. Приедем, сам все увижу.
Так что я двинулся в начало платформы, уселся у одной из амбразур рядом с наемниками и стал смотреть на пригород Антарии, который мы проезжали. Поезд, набирая ход, мчался на север, к Пустошам.
Если говорить начистоту, то бронеплатформа – штука не слишком надежная. Конечно, у бандитов и кочевников редко бывают пушки, чтобы пробить броневые стенки. Но ведь это платформа! Она сверху – открыта! Достаточно забросить одну гранату, чтобы огрызающаяся огнем коробка на колесах превратилась в кастрюлю с кровавым фаршем. Еще хорошо, что по какой-то странности в Центруме не были распространены минометы. Вот уж простейшее оружие, которым бронеплатформы можно уничтожать пачками. Повредить пути, чтобы поезд остановился, и, пристрелявшись, накрыть платформу огнем…
А причиной тому, что вместо бронированных вагонов большинство поездов в «спокойных» районах сопровождали именно платформы с наемниками, была вовсе не нехватка металла. Просто железнодорожники очень ревниво относились к полноценным бронепоездам и чужим не позволяли ими пользоваться. Кроме одного-единственного слабенького узкоколейного бронепоезда, который выпросили мы, пограничники, все остальные были собственностью железных дорог и комплектовались исключительно проверенными экипажами потомственных железнодорожников. Наемникам, к услугам которых прибегали сплошь и рядом, подобную технику не доверяли.