Заставлю тебя полюбить
Шрифт:
— Нормально я.
— Саша тебя не обижает? — мать искренне переживала, это слышалось в голосе, но упрямству ее дочери можно было бы позавидовать, так что сквозь зубы Мила все-таки ответила абы как.
— Не обижает.
Жаловаться девушка не будет. Ни за что и никогда.
— А ты его?
— Мам, если ты думаешь, что я все забыла, то ты глубоко ошибаешься.
Да, она первая пошла на контакт, но она не забыла, что ее сбагрили, так что сразу в нежные объятия родителей она прыгать не собиралась. И вообще ей надо было разобраться самой в себе. И в том,
— Я просто хочу тебе сказать, что он звезду с неба тебе достанет, и просить не придется. Просто присмотрись к Саше. Возможно, ты ищешь врагов там, где их нет, не было и никогда не будет. А он замечательный человек и очень похож на твоего отца. Я могла бы только мечтать, чтобы у моей дочери был такой муж, как у меня. Но, черт возьми, Мил, он во многом даже превосходит твоего папу. Терпением и умением ждать.
Слушать это было приятно и тягуче невыносимо. Как будто жилы вытаскивали из тела.
Багирова непонимающе уставилась в экран телефона, не осознавая ровным счетом, почему слова матери так глубоко задели ее. Почему она замерла, почему на мгновение потеряла связь с реальностью, вспоминая сильные руки, обхватывающие ее в кокон. Пусть она вырывалась, пусть брыкалась, но это было приятно, казалось таким правильным и настоящим. И еще эта забота, то, как он оберегал ее, да и закат…вспомнил же.
Мила понимала одно: при большом желании Ракитин давно бы сделал так, что она растеклась бы перед ним лужицей, но он не делал. Почему? Давление в груди нарастало, пронося кровь по венам со скоростью света. Девушка понимала, что где-то ошиблась, но никак не могла уяснить где.
Что-то не складывалось. Он ведь недвусмысленно давал ей понять, что между ними ничего быть не может, так почему сейчас? Сейчас, когда она наконец-то смогла шагнуть дальше, все пошло не так? И почему ее так быстро откинуло до «заводских настроек» с неизменный мигающей красной лампочкой, врубающейся всякий раз, когда Ракитин оказывался в поле ее зрения?
— Ладно, мама, ты отдыхай, я позже позвоню.
— Береги себя и бери трубку, пожалуйста. Я переживаю, даже если тебе кажется, что это не так. И отец тоже места себе не находит. Несмотря ни на что, он твой папа, который любит тебя больше всего в этой жизни. Помни об этом.
Мила прикрыла глаза и упала на скрипящую кровать, раскинув руки и ноги в разные стороны. Думать не хотелось от слова «совсем», а внутренние метания становились все ощутимее. Как заставить себя посмотреть на ситуацию с другой стороны? Как найти другой угол обзора, если внутри все жарится на сковородке? Если заставляет сердце пылать не только смешанными чувствами, но и острой злостью, что больно впивается в ее душу кинжалом.
Случись с ней это ранее, девушка была бы на седьмом небе от счастья, а сейчас…все казалось ненастоящим, пусть сердце подсказывало ей совсем другой расклад.
22. Хорошая плохая девочка и сельский стриптиз на корове
Jace Everett — «I wanna do bad things with you»
Несколько
Мужественный профиль, гордый и жесткий, острый взгляд, непременно перехватывающий ее потерянный взор, ярко очерченные скулы так притягательны, едва заметный шрам на нижней губе. Она даже могла сказать, откуда он у Ракитина — неудачное падение с тарзанки. Об этой истории знали все домашние.
Да с чего вдруг она стала пристально его рассматривать? Все, вот не будет. Честное слово! Но куда там, девушку хватало ровно на полчаса, а потом она вновь и вновь искала глазами своего мужа, который, как на зло, занимался чисто домашней работой в поте лица. Играл мышцами, показывал фигуру, и у Милы слюни растекались до колена, так уж ей было интересно и «вкусно» за ним наблюдать. Ракитин, к слову, все делал как будто специально.
Стоило Миле выйти во двор, так он сразу начинал колоть дрова. Стоило ей уйти в дом, чтобы приготовить поесть, как он заносил эти дрова внутрь, проходясь рядом настолько показательно, что не было никаких сомнений — за такие выступления в стрипклубе ему бы сунули по меньшей мере сотку баксов под резинку трусов.
Да где это видано? Хоть что-то он мог бы сделать не так, чтобы она не ловила себя на мысли, что все больше погружается в него?
— Что у нас на ужин, дорогая жена? — очередной вопрос от Ракитина повис в воздухе, пока Мила перезагружалась, выпутываясь из размышлений. Но это было сложно, особенно, когда потное горячее тело прижимается сзади.
Ее не раздражало ничего, даже то, что он по утрам непременно целовал ее в лоб и прижимал к накаченному телу, не требуя продолжения.
И вот впервые за долгое время Багирова была готова лезть на стену от обиды, что он не продолжал. Но и попросить его не останавливаться она не могла, потому что она скорее проглотила бы свой язык.
— Суп с фрикадельками, — без сил проговорила Багирова, цепляясь руками за столешницу.
— Прекрасно. Я пока воды попью, умаялся, — Ракитин потянулся за графином с водой так, что коснулся каждого сантиметра спины девушки. Руки лианами обвили Милу, толкая в пучину безумных фантазий.
Сложно описать весь спектр эмоций, когда девушка испытывала острое желание провести пальцами по влажным кубиками пресса, когда дыхание спирало от таких садистских касаний, когда уже надоело видеть его полуголым. И когда он даже во сне просто закидывал на нее руку, притягивая к себе и щекоча горячим дыханием, не предпринимая ничего! Даже не целовал ее ни разу! Зато мастерски доводил одним лишь видом.
Милу это обижало.
Но в следующий момент она начинала себя корить, что страдает раздвоением личности. Одна хочет забыть все и прыгнуть в омут с головой, а вторая тормозит на поворотах так, что зад машины уносит.