Застольная книга (Тосты, Застольные песни, Народный фольклор)
Шрифт:
Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза. И поет мне в землянке гармонь Про улыбку твою и глаза.
Про тебя мне шептали кусты В белоснежных полях под Москвой. Я хочу, чтобы слышала ты, Как тоскует мой голос живой.
Ты сейчас далеко, далеко, Между нами снега и снега... До тебя мне дойти нелегко, А до смерти - четыре шага.
Пой, гармоника, вьюге назло, Заплутавшее счастье зови! Мне в холодной землянке тепле От моей негасимой любви.
ОДИНОКАЯ
Снова замерло все до рассвета, Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь. Только слышно - на улице где-то Одинокая бродит гармонь.
То пойдет на поля, за ворота, То обратно вернется опять, Словно ищет в потемках кого-то И не может никак отыскать.
Веет с поля ночная прохлада, С яблонь цвет облетает густой... Ты признайся, кого тебе надо, Ты скажи, гармонист молодой?
Может, радость твоя недалеко, Да не знает, ее ли ты ждешь... Что ж ты бродишь всю ночь одиноко, Что ж ты девушкам спать не даешь?
Я СПРОСИЛ У ЯСЕНЯ
Я спросил у ясеня, Где моя любимая.
– Ясень не ответил мне, Качая головой.
Я спросил у тополя, Где моя любимая. Тополь забросал меня Осеннею листвой.
Я спросил у осени, Где моя любимая. Осень мне ответила Проливным дождем.
У дождя я спрашивал, Где моя любимая. Долго дождик слезы лил За моим окном.
Я спросил у месяца, Где моя любимая.
Месяц скрылся в облаке, Не ответил мне.
Я спросил у облака, Где моя любимая. Облако растаяло В небесной синеве.
Друг ты мой единственный, Где моя любимая? Ты скажи, где скрылася, Знаешь, где она?
Друг ответил преданный, Друг ответил искренний: - Была тебе любимая, Была тебе любимая, Была тебе любимая, А стала мне жена.
Я спросил у ясеня, Я спросил у тополя, Я спросил у осени...
НА МУРОМСКОЙ ДОРОЖКЕ
На муромской дорожке Стояли три сосны. Прощался со мной милый До будущей весны.
Он клялся и божился Одной лишь мною жить, На дальней на стоянке Одну меня любить.
Однажды мне приснился Ужасный, страшный сон:
Мой миленький женился, Нарушил клятву он.
А я над ним смеялась При ясном свете дня: "Да разве это будет, Чтоб мил забыл меня!"
Но сон мой скоро сбылся: И будущей весной Мой милый возвратился С красавицей женой.
Я у ворот стояла, Когда он проезжал. Меня в толпе народа Он взглядом отыскал.
Увидел мои слезы, Главу на грудь склонил. Он понял: мое сердце Навеки он сгубил.
МИЛАЯ
Милая, Ты услышь меня, Под окном стою Я с гитарою! Так взгляни ж на меня Хоть один только раз, Ярче майского дня Чудный блеск твоих глаз!
Ночь тиха была, Соловьи поют, Чудный запах роз Всюду носится... Мы гуляем с тобой,
Луна светит
Так взгляни ж на меня.
ШАЛАНДЫ, ПОЛНЫЕ КЕФАЛИ
Шаланды, полные кефали, В Одессу Костя привозил, И все биндюжники вставали, Когда в пивную он входил.
Синеет море за бульваром, Каштан над городом цветет. Наш Константин берет гитару И тихим голосом поет.
Припев: "Я вам не скажу за всю Одессу Вся Одесса очень велика... Но и Молдаванка и Пересыпь Обожают Костю-моряка."
Рыбачка Соня как-то в мае, Причалив к берегу баркас, Сказала Косте: "Все Вас знают, А я так вижу в первый раз!.."
В ответ, достав "Казбека" пачку, Ей молвил Костя с холодком: "Вы интересная чудачка, Но дело, видите ли, в том:
Припев.
Фонтан черемухой покрылся, Бульвар Французский весь в цвету. "Наш Костя, кажется, влюбился", Кричали грузчики в порту.
Об этой новости неделю Шумели в море рыбаки, На свадьбу грузчики надели Со страшным скрипом башмаки.
Припев.
СИРЕНЕВЫЙ ТУМАН
Сиреневый туман над нами проплывает, Над тамбуром горит полночная звезда. Кондуктор не спешит, кондуктор понимает, Что с девушкою я прощаюсь навсегда.
Ты смотришь мне в глаза и руку пожимаешь. Уеду я на год, а может быть - на два, А может, навсегда ты друга потеряешь, Еще один звонок, и уезжаю я.
Последнее "Прости!" с любимых губ слетает. В глазах твоих больших тревога и печаль. Еще один звонок, и смолкнет шум вокзала, И поезд улетит в сиреневую даль.
Сиреневый туман над нами проплывает, Над тамбуром горит полночная звезда. Кондуктор не спешит, кондуктор понимает, Что с девушкою я прощаюсь навсегда.
КЛЕН ТЫ МОЙ ОПАВШИЙ
Клен ты мой опавший, клен заледенелый, Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой? Или что увидел? Или что услышал? Словно за деревню погулять ты вышел.
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу, Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал не стойкий, Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил, Распевал им песни под метель о лете.
Сам себе казался я таким же кленом, Только не опавшим, а вовсю зеленым.
И, утратив скромность, одуревши в доску, Как жену чужую, обнимал березку.
ПЕСНЯ ПРО ЗАЙЦЕВ
В темно-синем лесу, где трепещут осины, Где с дубов-колдунов облетает листва, На поляне траву зайцы в полночь косили И при этом напевали странные слова:
Припев: "А нам все равно, А нам все равно, Пусть боимся мы Волка и сову, Дело есть у нас: В самый жуткий час Мы волшебную Косим трын-траву".