Застрявший в Великой Пустыне
Шрифт:
— Живой?
Звук едва достиг моего сжавшегося сознания, сквозь громкий гул в ушах. Всё, что я смог, это утвердительно прохрипеть:
— Да.
— Хорошо. Лежи, отдыхай.
Отличное предложение, с этим я точно справлюсь. Саша правильно расставил приоритеты, сунувшись сначала ко мне. Нужно его обязательно отблагодарить, когда выберемся отсюда.
Съездили, понимаешь, к археологии приобщиться! Романтики захотелось, придурку!
Ладно, отставить истерику. Главное, что нас не завалило камнями в этой злоебучей пещере, а дальше уж как-нибудь выберемся. Достаточно только сделать один звонок, и эту вшивую гору
Пусть перед глазами ещё отплясывали цветные пятна с искорками, я всё больше убеждался, что вокруг нас вовсе не камень. Мечущийся по сторонам свет фонарика Саши то и дело выхватывал какие-то ржавые остовы, не вызывающие ни малейшей ассоциации. Да и подо мной находились не доски настила, а нечто шершавое и холодное. На ощупь — вроде бы металл.
Я завозился на полу сразу всеми конечностями, будто выброшенный на берег головоногий моллюск, и вскоре смог сесть. Боль потихоньку уходила, но мышцы всё равно оставались непривычно вялыми, да и тошнота никуда не делась. Такого жуткого отходняка у меня давненько не случалось, но сейчас-то он с какого перепугу? Судя по мокрой и вонючей куртке, меня всё же вывернуло наизнанку, хотя этого момента я не помнил совершенно. Хорошо хоть не захлебнулся, как конченный нарик — вот это была бы досадная смерть.
Мой фонарик почему-то отключился, но я его быстро привёл в рабочее состояние, пощёлкав переключателем туда-сюда. Яркий конус окончательно развеял все сомнения, что мы находимся не в пещере. Вокруг виднелся один лишь металл, без намёка на какой-либо выход. Помещение с низким потолком было загромождено всякими непонятными штуками, к которым было страшно прикасаться — того и гляди, рассыплются ржавой пылью. Стены и пол тоже были металлическими, как будто нас занесло в какой-то ветхозаветный гараж.
Неподалёку вымазанный в саже и ржавчине Саша пытался привести в чувство Ксандиновых, которые вяло ворочались на полу. Выглядели они, как жертвы затянувшейся вечеринки, так что плохо здесь было не только мне одному. Это немного успокаивало, хотя ясности не вносило.
Что-то я совсем перестал понимать происходящее.
— Где мы? — просипел я, прочистив горло.
— Вроде склад какой-то, — не очень уверенно ответил работник заповедника. — Но таких агрегатов я никогда не видел.
Он нарочно повернул голову, подсветив странную конструкцию, напоминавшую древний компьютер. Из той эпохи, когда они назывались ЭВМ и занимали целые дома. Весь такой угловатый и монументальный, с небольшим выпуклым экраном посередине и кучей здоровенных кнопок. Как в старых лифтах тридцатых годов, которые ещё встречаются на Манхеттене. Защитный кожух давно истлел, и сквозь прорехи были отчётливо видны толстые жгуты кабелей и какие-то тёмные платы.
Остальные штуковины выглядели не лучше, а одна и вовсе представляла собой груду запчастей в рассыпавшемся на куски каркасе.
Это не склад, а какая-то дремучая свалка. Каждое неосторожно движение поднимало в воздух едкую пыль, от которой тут же хотелось выкашлять собственные лёгкие. Кажется, сюда очень давно никто не заглядывал. Вдвойне удивительно здесь очутиться.
А что, если это похищение? И вырубились мы не просто так, а от какой-нибудь нервнопаралитической дряни, которую распылили в пещере? А потом нас засунули в какой-то военный бункер времён Колчака, чтобы ни одна живая душа меня
Это хотя бы немного объясняло, почему телефон и часы так и не смогли нащупать связь, сколько бы я их не терзал, но теория всё равно казалась высосанной из пальца. Почему нас не лишили всех гаджетов? Почему бросили без охраны? А если бы я банально загнулся от этой химии?
Тем временем Ксандиновы тоже понемногу пришли в себя, с теми же самыми симптомами. Мария справилась со слабостью гораздо лучше, а вот Костику было реально плохо. Настолько, что у него открылось носовое кровотечение. Саша как мог облегчал его страдания, достав из охотничьей разгрузки салфетки и прочую медицинскую дребедень.
Пока ребята хлопотали над юным археологом, я решил обследовать помещение и выяснить, как бы отсюда свалить поскорее. Большими габаритами оно похвастаться не могло, поэтому даже шаркающим шагом получилось пройти вдоль стен за пару минут.
Из интересного обнаружился точно такой же алтарь с углублением под диск, только выточенный из более тёмного камня. Почти чёрного цвета с ярко выраженным глянцем, как обсидиан. Посреди царства металла он смотрелся немного инородно, хотя его окружали всякие странные причиндалы. Некоторые явно выполняли роль креплений, огранявших кубическую каменюку со всех сторон, а вот остальные оставались непонятным нагромождением техники. Одно можно было сказать совершенно точно — минерал не притащили сюда вместе с нами из пещеры, он пылится здесь уже очень давно.
Эта находка серьёзно пошатнула версию с похищением, а окончательно она посыпалась, когда я наткнулся на дверь. Такую же ржавую, как и всё остальное вокруг, только вместо ручки оно имело поворотное колесо, как на подводной лодке. Мы с ребятами однажды путешествовали на частной субмарине по дну Средиземного моря, и вот там были очень похожие запорные механизмы.
В бункерах такие тоже наверняка встречаются, но судя по виду створки к ней никто не прикасался. В этом столетии уж точно.
Запасной выход? Тогда где же парадная дверь?
Я совершил ещё одну кругостенку, и вновь вернулся к махровому от ржавчины штурвалу. Больше никаких отверстий отыскать не удалось, кроме небольшой решётки на потолке. По всему выходило, что это вентиляция, но нам данное технологическое отверстие не годилось — туда даже стройная Мария не пролезет.
К подобным выводам пришёл и Саша, закончивший изображать из себя медбрата. Он в точности повторил мой маршрут, только долго созерцать дверь не стал, а тут же взялся за колесо.
— Нужно спешить, — пояснил он, пыхтя от натуги. — Непонятно, что тут с воздухом.
С этим заявлением сложно было спорить. Если вентиляция забита, то в герметичном помещении мы долго не протянем. Если только не найти настоящий вход, через который сюда попали наши безвольные тушки.
Я без особых приглашений присоединился к раскачиванию штурвала, но тот держался намертво. Застарелая ржавчина работала не хуже сварки. Целую минуту мы безуспешно дёргали колесо, пока Саша не хлопнул себя грязной рукой по лбу и не вытащил из разгрузки баллончик с универсальной смазкой бренда «WD-40». Тот самый, сине-жёлтый, который знаком большинству автолюбителей. Даже я, при всей своей отстранённости от технической составляющей гонок, знаком с ним не понаслышке.