Заступник. Твари третьего круга

Свобода Арина

— Таких преступников ловят полицейские. Бац снотворным, потом сетью опутают и в машину.

— Полице-е-е-йские! — насмешливо протянул Дугал. Да что они могут? Им за злодея отбывать наказание в Темном тоже не охота. Ну, изолируют его от честных людей на время, да и отпустят. Что ему сделается? За такое в Темный Град не сошлют… Прямого вреда нет. Вот и ходит такой убийца по свету, как порядочный человек. Не в коме — не тать. Так, вроде, в народе говорят?

— Так вы тут от людей прячетесь?

— Прятался. Давно. Лет десять тому назад, — ответил Дугал. — И

не столько от людей, сколько от самого себя. А сейчас… просто живу.

— Дядя Дугал, если человек уходит в Темный… Там очень страшно?

Хозяин сторожки посмотрел неприязненно:

— Страшно? Описывают ли эти семь букв то, что испытывает убийца, вернувшись на место преступления? Или что чувствует нерадивая мать, бросившая младенца, а потом встретившая его через двадцать лет? Или беспечный турист, от чьей брошенной сигаретки разгорелся пожар и уничтожил целый лес со зверьем и грибниками, — что он переживает, оказавшись на пепелище?

Ник тяжело сглотнул, не зная, что ответить.

— В древних книгах пишут, что Град Темный — это наш прежний дом, где мы раньше жили, — продолжил Дугал, глядя исподлобья. — Мир, который мы испоганили и уничтожили, населив его всеми ужасами, на которые только способен извращенный ум человека и лукавое сердце. Народ наш погряз в нечистоте, осквернил свой дом, и он стал преисподней. Окончательная и предопределенная гибель настигла наш народ и превратила жилище светлое и радостное в Град Темный. Все истребилось, и лишь малый остаток избежал гибели, отыскав путь спасения в этот мир, и укрылся здесь, чтобы начать населять землю заново. Да только не отпустил насовсем старый мир своих детей. Каждый раз, когда совершает человек черное дело, притягивает его Град Темный, чтобы страшились и трепетали, и помнили, что связаны мы с ним непостижимой тайной — ночными кошмарами, которые суть наказание развращенным человекам, чьи помышления зло во всякое время. Рано или поздно род человеческий сгинет, если не одумается и не изменится. Безлюдье уже поглотило большую часть нашего мира. Знаешь, что оно такое?

— Что?!

— Безлюдье — суть мерзость запустения, поселившаяся в наших сердцах, разделившая мужа и жену, отцов и детей. Настроившая брата против брата. Понял?

Никел неуверенно кивнул. От таких разговоров стало еще неуютней.

— Но не оставил Вечный Отец человеков и послал Заступника облегчить наказание и напомнить, что все мы лишь странники и пришельцы в этом мире. Беженцы. Все бежим от чего-то. Кто от людей, кто от проблем, кто от себя. И всяк желает новую жизнь начать. А ты от чего бежал?

— Из-за меня человек один… и мама… — выдохнул Ник.

Предательские слезы побежали по щекам.

Дугал положил тяжелую руку ему на плечо.

— Плачь, сынок. Не стесняйся. Это тяжкий груз. Жаль, что я ничем не могу тебе помочь.

— Все вышло случа… У меня не получи… его спас… Я старался выгна… мглу, правда-правда! А она такая черная и злая, — выпалил он почти скороговоркой, глотая окончания слов вместе с горькими слезами.

— Ты прогонял сны? — густые брови Дугала поползли вверх.

— Угу, —

Ник всхлипнул, и ему стало легче оттого, что слова наконец-то сорвались с губ. Дугал ему поверил и пожалел. Коснулся не только рукой, но и сердцем. Ник видел, как светлые, словно сделанные из бутылочного стекла, глаза этого большого угрюмого человека светятся пониманием и сочувствием. Почему-то признаваться ему в том, что он сделал, совсем не стыдно.

— Но их было слишком много… Мгла такая кусачая. Так больно! Я говорил, что нельзя так. А он… Он сказал — слабак! А у меня не хватило сил. Просто не хватило сил! А он не поверил. И… он, наверное, теперь ушел в Темный навсегда, и мама… А там так страшно! За что?!

* * *

— Ох, Первоматерь! И зачем я согласился?!

Тари с надеждой посмотрел на своих спутниц будто его причитания могли возыметь эффект и заставить девчонок отказаться от задуманного. Ланка промолчала — преувеличенно горестные стенания парня успели изрядно ей надоесть. Таля же явно чувствовала себя неловко, борясь с любопытством и страхом одновременно. Не зная, на чью сторону встать — любимой подруги или старшего брата.

— Тарик, ну чего ты? Мы посмотрим тихонечко и пойдем. Да, Лан?

Ланка неопределенно хмыкнула. Это она загорелась идеей попасть к людям, которые, по словам Тари, не боялись нарушать закон, плевать хотели на Темный Город и вообще, чувствовали себя свободными и счастливыми. Именно это ей сейчас и было нужно — вылечиться от страха перед миром снов.

— Слушай, а этот ваш главный — он кто вообще? — спросила она, чтобы хоть ненадолго отвлечь Тари от переживаний.

— Учитель! — напыщенно поправил Тари.

Ланке стало смешно. Во всем этом было что-то театрально-киношное — конспирация, неуязвимый и многомудрый главарь, преданные ученики… Не верилось, что где-то совсем рядом, в городе, в котором Ланка выросла и знала каждый переулок, могла существовать столь могущественная организация.

— Он… — продолжил Тари. — Ну… Старый такой. Он всем руководит, задания дает, помогает…

Он замолчал.

— Что помогает? — не выдержала Таля.

— Ничего. Какая разница — вы же не собираетесь вступать в организацию.

— Может, и соберемся, — поддразнила парня Ланка. — Если нам понравится то, что ты покажешь.

— Сдурела?! — вытаращился Тари. — Это же… Меня же родители убьют!

— А ты как же?

— Во-первых, я уже взрослый. А во-вторых, они не знают, — признался Тари.

— Ну так и про нас не узнают! Долго еще?

— Да все, пришли.

Тари отбил сложную дробь на неприметной железной двери. Долгое время ничего не происходило.

— Там вообще есть кто-нибудь? Может, выходной сегодня? — нетерпеливо поинтересовалась Таля.

— Да помолчи ты!

В этот момент дверь бесшумно отворилась. Здоровяк с каким-то деформированным лицом хмуро уставился на переминающегося с ноги на ногу Тари. Девочек охранник как будто не замечал.

— Здравствуй, Арни, — неловко пробормотал парень. — А… Леар сегодня отдыхает? Твое дежурство, да?