Заступник

Бретт Питер

— Лиша? — раздался чей-то голос. Она резко остановилась и повернулась.

— Это ты! — воскликнул Марик и с распростертыми объятиями направился к ней. — Я не знал, что ты все еще в городе!

Потрясенная девушка позволила ему обнять себя.

— Что ты делаешь в здании Гильдии? — спросил Марик, отходя назад и с восхищением осматривая ее. Он по-прежнему красив, у него все те же волчьи глаза.

— Мне нужен сопровождающий, который мог бы доставить меня в Каттерову Ложбину, — объяснила она. — В деревне свирепствует дизентерия,

и поселяне нуждаются в моей помощи.

— Полагаю, я мог бы отвезти тебя, — сказал Марик. — Только надо найти причину для отказа ехать в Ривербридж… а впрочем, это легко сделать.

— У меня есть деньги, — сообщила ему Лиша.

— Ты ведь знаешь, я не беру денег за сопровождение, — ответил Марик, подходя ближе и окидывая девушку плотоядным взглядом. — Меня интересует только одна плата. — Он протянул руку, чтобы сжать ее ягодицы, но Лиша отпрянула. И тут вспомнила о людях, которые нуждались в ней, а также о словах Жизели относительно цветов, которые никто никогда не увидит. Возможно, Спаситель устроил ей эту встречу с Мариком. И она кивнула ему.

Марик увлек Лишу в темный уголок зала. Прижал ее к стене за деревянной статуей и крепко поцеловал. Через какое-то время она ответила, обняв его за плечи, ощущая во рту теплый язык.

— На этот раз со мной будет все в порядке, — пообещал Марик, взял руку девушки и положил ее себе между ног.

Лиша застенчиво улыбнулась.

— Могу прийти к тебе в гостиницу до наступления темноты, — прошептала она. — Мы можем… провести ночь вместе и отправиться в путь поутру.

Марик осмотрелся по сторонам и покачал головой. Вновь прижал ее к стене и начал расстегивать свой ремень.

— Я слишком долго ждал этого момента, — бормотал он. — И уж теперь не упущу его!

— Я не буду заниматься этим в коридоре! — прошипела Лиша, отталкивая его. — Кто-нибудь может увидеть!

— Да никто не увидит, — пообещал Марик, обнимая и целуя девушку. Потом извлек свой твердый член и начал задирать ее юбки. — Ты чудесная, — говорил он, — да и я на сей раз в форме. Чего тебе еще надо?

— Уединения, — ответила Лиша. — Мне нужна кровать. Пара свечей и все такое.

— И пусть Жонглер поет под окном, да? — насмехался над ней Марик, трогая пальцами ее промежность. — Ты говоришь прямо как девственница.

— Я и есть девственница! — прошептала Лиша.

Марик отпрянул, сжав в руке возбужденный член, и криво посмотрел на нее.

— Все в Каттеровой Ложбине знают, что ты отдалась этой горилле Гареду. А ты продолжаешь рассказывать мне сказки?

Лиша нахмурилась, ударила его коленом в пах и стрелой вылетела из дома Гильдии, пока Марик корчился и стонал на полу.

— Никто не хочет везти тебя? — спрашивал в ту ночь Роджер у Лиши.

— Они хотят, чтобы я легла к ним в постель, — бормотала в ответ девушка, не желая говорить о том, что сама чуть не зашла так далеко.

Даже по истечении времени она беспокоилась, не совершила

ли большую ошибку. Часть ее хотела позволить Марику добиться своего, однако даже если Жизель права и ее девственность не является самой ценной вещью на свете, она определенно стоит большего, чем связь с таким мерзавцем.

Лиша слишком поздно вытерла глаза, в которых застыли крупные слезы. Роджер прикоснулся к ее лицу, и она взглянула на него. Он улыбнулся, достал откуда-то из-за уха и протянул ей яркий носовой платок. Девушка непроизвольно рассмеялась и взяла платок.

— Я по-прежнему хочу сопровождать тебя, — заявил он. — Я проделал весь путь отсюда до Пастушьего Дола. Раз уж мне удалось такое путешествие, то до Каттеровой Ложбины я как-нибудь доберусь.

— Правда? — спросила Лиша, шмыгая носом. — Это не одна из твоих историй о Джеке Языкастом, который очаровывал корелингов игрой на скрипке?

— Правда, — ответил Роджер.

— Почему ты идешь на это ради меня?

Роджер улыбнулся и взял ее руку в свою увечную.

— Мы выжившие, не так ли? Кто-то говорил мне, что мы должны заботиться друг о друге.

Лиша заплакала и обняла его.

«Я схожу с ума?» — спрашивал себя Роджер, когда они оставили за собой ворота Анджира.

Лиша купила лошадь, вот только юноша никогда не ездил верхом, да и девушка неопытная наездница. Он сидел за ее спиной, и она управляла животным, которое двигалось со скоростью пешехода.

От верховой езды у Роджера болели ноги, однако он не жаловался. Начни он что-то говорить, пока они не отъехали далеко от города, Лиша непременно повернула бы назад.

«Все равно тебе придется вернуться, — размышлял он. — Ведь ты Жонглер, а не Вестник».

Но Лиша нуждалась в нем, и Роджер с того самого момента, как впервые увидел ее, понял, что ни в чем не сможет отказать девушке. Он знал, что она относится к нему как к ребенку, однако все изменится, когда он доставит ее домой. Она увидит, на что он способен, и поймет, что Роджер сможет позаботиться не только о себе, но и о ней.

В любом случае ему больше нечего делать в Анджире. Джейкоб умер, а члены Гильдии скорее всего и его считают мертвецом, что даже к лучшему. «Если обратишься к стражникам, тебя повесят», — говорил Джейсин. Роджер достаточно умен и понимает: если Златоглас узнает, что он жив, ему уже никогда больше не придется рассказывать свои байки.

Он смотрел на дорогу, и у него щемило сердце. Подобно Крикет-Рану, Фермерская Нога находилась на расстоянии одного дня верховой езды, а до Каттеровой Ложбины гораздо дальше. Примерно четыре ночи езды на лошади. Роджеру еще не доводилось проводить под открытым небом более двух ночей. Гибель Арика постоянно приходила ему на ум. Сможет ли он пережить потерю Лиши?

— Ты хорошо себя чувствуешь? — обратилась к нему девушка.

— А что такое? — ответил он вопросом на вопрос.

— У тебя руки дрожат.