Затаившееся во времени. В двух временах. Том 2

Азимова Наталья Алексеевна

– Так вот, мы знаем о тебе все…

– Да ничего вы не знаете, – лениво перебил его Дафнис.

– Дафнис Ангарда, – назвал его полное имя детектив. – Ученый – маго-техник. Участвовал в разработках маго-технических средств общения: шифров, сигналов, приборов для их передачи, появляющихся и исчезающих надписей. Затем принялся за изучение древних текстов. – Эдвард показал стопку листов. – Это твои труды. А также документы, в которых указано, что известный и уважаемый ученый Дафнис Ангарда умер в страшных муках в Рудрете много лет назад, во времена первой кровавой атаки банды. Здесь также твой бывший адрес в столице. Сказать по правде, Дафнис Ангарда, я бы предпочел, чтобы ты и дальше оставался покойником.

– Я бы тоже хотел, чтобы вы

и дальше считали меня покойником, – переиграл его слова Дафнис.

– Я вот чего не понимаю, – начал Эдвард, пододвинув стул и сев по ту сторону решетки. – Зачем? – спросил он. – Что на самом деле тогда произошло во время первого нападения банды? Ведь было столько жертв. Те кровавые дни жители Рудрета запомнили надолго. Когда начались первые убийства, все думали, что орудовала банда обычных колдунов. Стали гибнуть известные ученые, маго-техники. Их убивали жестоко, – он говорил и испытывал Дафниса взглядом, – выжигали. И среди них, среди жертв банды, как мы думали, были вы. Было найдено ваше тело. Вероятно, то была очень искусная иллюзия. Мне вот интересно, а другие ученые – тоже иллюзия?

Дафнис взгляд не отводил, с вызовом смотрел на Эдварда. И даже сказал ему:

– У меня был выбор: либо как остальные быть выжженным, либо присоединиться к банде и изготавливать для них изобретения.

– Значит, ты просто предатель?

– Я просто боролся за жизнь. Я ее очень ценю.

– Ты ее уже проиграл, – заметил Эдвард. – Свою жизнь. Ты присоединился к тем, кто жестоко убивал таких же ученых, как и ты?

– Я просто спасал свою шкуру, – солгал Дафнис.

Эдвард качнул головой, мол, уяснил для себя кое-что, и продолжил:

– Когда ученые стали гибнуть, комиссар поручил отряду лучших детективов Рудрета найти и устранить банду. Лидером того отряда был Анаторий Шим, его заместителем – Тэас Мойро. – Эдвард ненадолго замолчал, будто ждал, что скажет на это Дафнис. А Ангарда предложил детективу не останавливаться.

– В отряде были только очень сильные маги, – продолжил Эдвард. – Всего их было тридцать. Довольно крупный отряд. Обычно даже большими преступными организациями занимались меньшие группы. Но здесь комиссар забил тревогу. Сыщиков было тридцать, но почти их всех, за исключением некоторых, кто погиб раньше, уничтожили в один день. Мы до сих пор не знаем как. Просто раз – и все. Выжили лишь двое. Тэас Мойро – теперь ясно, почему он выжил, – и еще один сыщик, которого, судя по всему, Тэас позже сам и убил.

Великий Ралус! Как же Дафнис хотел заставить детектива замолчать и воскликнуть, что все они – идиоты, что они не видят дальше своего носа, что все сказанное – ложь и бред. Тэас тогда выжил только потому, что единственный из отряда был достаточно силен, чтобы противостоять настоящему врагу, орудовавшему в Рудрете. В те времена банды еще не существовало. Те столичные сыщики действительно были убиты прямо на глазах Тэаса. Многие из них были его друзьями, ведь он проработал с ними несколько лет в сыскной службе Рудрета. И всех их выжгли на его глазах, а он на последнем дыхании держал чертово защитное поле, чтобы выжить, защититься от удара врага. Потом выяснил, что был еще один выживший – Марис Вишер, которого позже нашли выжженным в своей квартире.

Когда расследование по тем или иным причинам приостанавливалось, убийств становилось меньше. Это отметил сначала комиссар, затем и император. В итоге поиски банды остановили, и преступления прекратились совсем. Это устроило многих, но не Тэаса. Он так и не смог смириться с гибелью коллег и ушел из основного состава сыщиков. С виду отошел от дел после тяжелых боев и потерь, а на деле начал формировать банду. К счастью, не все ученые погибли. Некоторых Тэасу удалось спасти. Они и стали в будущем так называемой бандой. Только самые сильные маги и выдающиеся маго-техники. Только так, ведь знающих тайну враг уничтожал мгновенно. Кьюлак видел своими глазами, как беспощадно и быстро выжгло всех оставшихся сыщиков из его отряда в Рудрете.

Видел – и именно увиденное заставило его объявить врагу настоящую войну. Но он понимал, что существование своей новой группы нужно было держать в тайне. Банда должна была состоять из тех, кто знал правду, но кого никто и никогда не станет искать. Мертвецов ученых. Они знали правду и были настолько сильны, что сумели выжить. Врага они ненавидели и представляли для него реальную угрозу, раз он так старался истребить именно их. Только самые стойкие маги могли состоять в банде, а остальные должны были держаться от этой войны подальше. Ауре хватало и минуты, чтобы выжечь.

Поначалу банда выжидала. Враг ведь пропал, и в Рудрете все успокоилось. Тэас готовил бойцов, придумывал тактику. Искал, куда мог деться враг, пытался понять его природу. А затем магия проявилась в Фортоне, и Мойро понял, что если банда не вмешается, то сыщики Фортона, так же как и сыщики Рудрета, начнут копать под врага. Суть они поймут не сразу, возможно, и вовсе не успеют разобраться, что именно им противостоит, а значит, будут уничтожены раньше. Враг действовал просто: если есть угроза, ее нужно устранить. Также Тэас понимал, что после того, что произошло в Рудрете, сыщики Фортона не станут действовать отрядом, они все поднимутся на войну. И если выйдут на след врага, то город разом лишится всех своих защитников.

Выход был один: сыщики Фортона, в отличие от сыщиков Рудрета, не должны были выйти на след врага. А если враг не чувствует угрозу, он продолжит вершить свои дела, не обращая внимания на действия сыщиков. Ведь магия – это магия. Если ей не угрожают и изначально ее цель не сыщики, то зачем тратить на них время? А как сделать так, чтобы сыщики Фортона не вышли на след настоящего врага? Отвести их внимание, сделать врагом себя, то есть банду. Принимать удары и при этом исхитриться, чтобы продолжать борьбу с настоящим врагом. И конечно же, поддерживать темную репутацию банды, чтобы детективы не поняли, что их дурачат.

Вот какова была подлинная история. Обо всем этом думал Дафнис в тот самый момент, когда Эдвард обвинял Тэаса в убийстве Мариса Вишера. Еще когда Эдвард только начал допрос, Дафнис от злости и отчаяния, что все полетело к чертям, а Кьюлак, возможно, мертв, хотел открыть детективу правду. Открыть им всем глаза, чтобы оправдаться, а они подохли за свои ошибки. Так он думал, будучи в ярости, глядя на них. Но потом, когда в процессе разговора Эдвард упомянул о том, как быстро и жестоко – одним ударом, в одно мгновение враг уничтожил всех сыщиков Рудрета, знающих правду, Дафнис понял, что откровенничать нельзя. Все и так были на грани, и если бы еще и сыщики погибли, то что дальше? Тэаса не было, Дафнис не верил, что их лидер мог выжить в тоннелях. А без Мойро банда в любой момент могла развалиться. Они ведь тоже устали от несправедливости, и только Кьюлак мог силой и словом заставить их подчиняться. Однако стоит ученым разойтись, враг легко избавится от них. Что же касается правды, если и раскрывать ее, то не всем: вербовать сильных детективов поодиночке. Тех, кто готов был быстро соображать, кому не нужны были долгие разъяснения, кто сразу же готов был отказаться от обычной жизни и идти в бой. Так поступал Тэас. И это было правильно. Ну а все, что мог тогда Дафнис, – это сжать кулаки и выдержать молчание. Эдвард еще много чего говорил, а Ангарда думал о своем. Когда же сыщик вдруг замолчал, тишина вывела Дафниса из раздумий.

– Ты можешь не отвечать на вопрос, если не хочешь, – заметил детектив.

– Вопрос? – Дафнис понял, что Эдвард спросил что-то и ждал ответа, но ученый слишком задумался и не услышал вопрос. – Повтори.

– Ты разработчик говорящих писем? Ведь ты, как маго-техник, специализировался на этом.

– Отчасти я.

– А отчасти? Кьюлак?

– Допустим.

– Кьюлак – демон?

Дафнис медленно поднялся со скамьи, и Эдвард встал вслед за ним, только по ту сторону решетки.