Затаившийся Оракул

Риордан Рик

Я задался вопросом, не вернулась ли моя божественная оболочка. Возможно, жители Нью Йорка

трепетали перед моей очевидной мощью и неземной внешностью?

Мэг МакКэффри разъяснила ситуацию:

— От тебя воняет, – сказала она. – И выглядишь так, будто тебя только что ограбили.

— Меня действительно только что ограбили. Кроме того, я порабощён маленьким ребёнком.

— Это не рабство, – она отгрызла заусенец на большом пальце и выплюнула его. – Скорее,

взаимное

сотрудничество.

— Взаимное – это когда ты раздаёшь приказы, а я вынужден сотрудничать?

— Ага, – она остановилась у витрины магазина. – Видишь? Выглядишь ужасно.

Отражение уставилось на меня, вот только это было не моё отражение. Оно не могло быть таким.

Лицо точь-в-точь как на ID Лестера Пападопулоса.

Я выглядел лет на шестнадцать. Волосы средней длины, тёмные и вьющиеся – стиль, который

рулил во времена Афин, а потом снова в семидесятых. Глаза голубые. Моё лицо выглядело

достаточно приятным в придурковатом стиле, но впечатление портил опухший нос цвета

баклажана, из которого сочилась кровь, образовывая отвратительные усики над верхней губой.

Хуже того, щёки были покрыты чем-то, подозрительно похожим на… Моё сердце ухнуло в

пятки.

— Ужас! – воскликнул я. – Это... это угри?!

У бессмертных богов не бывает угрей. Это одно из наших неотъемлемых прав. Тем не менее,

наклонившись ближе к стеклу, я увидел, что кожа представляла собой покрытый рубцами пейзаж

из прыщей и гнойничков.

Я сжал кулаки и завопил, глядя в небеса:

— Зевс, чем я заслужил все это?!

Мэг дернула меня за рукав:

— Хочешь, чтобы тебя арестовали?

— Кого это волнует? Меня превратили в подростка без идеальной кожи! Бьюсь об заклад, у меня

даже нету…

Я с опаской задрал рубашку. Грудь была украшена цветным узором из синяков от падения в

мусорный бак и последующих пинков. Но хуже всего было то, что у меня появились бока.

— О нет, нет, нет, – я прошёлся по тротуару, надеясь, что бока не последуют за мной.

— Где мои восемь кубиков? У меня всегда было восемь кубиков. И никогда – боков. Ни разу за

четыре тысячи лет.

Мэг выдавила ещё один смешок:

— Тише, плакса, ты выглядишь нормально.

— Я жирный!

— Ты обычный. А у обычных людей не бывает восьми кубиков.

Я хотел возразить, что я не обычный, и даже не человек, но, с нарастающим чувством

безысходности, осознал, что сейчас это понятие подходит мне лучше всего.

По ту сторону витрины маячило, хмурясь, лицо охранника. Я позволил Мэг увести себя дальше

по улице.

Она шла вприпрыжку, изредка останавливаясь, чтобы поднять монетку или покрутиться вокруг

уличного фонаря.

Её, казалось, не беспокоили холод, предстоящее опасное путешествие и тот

факт, что я страдал угревой сыпью.

— Как ты можешь быть такой спокойной? – поинтересовался я. – Ты полубог, путешествующий

с богом, на пути к лагерю, который полон таких же, как ты. Ничего из этого тебя не удивляет?

— А? – она свернула одну из моих двадцаток в самолетик. – Я много странных вещей повидала.

Появилось искушение спросить, что может быть более странным чем то, что произошло этим

утром. Но я решил, что не выдержу стресса от услышанного.

— Откуда ты родом?

— Я уже говорила тебе. С района.

— Но… что насчет твоих родителей? Семьи? Друзей?

Волна раздражения прокатилась по ее лицу. Она снова сконцентрировалась на своем

двадцатидолларовом самолетике:

— Неважно.

Мои продвинутые навыки чтения людей подсказывали, что она что-то скрывает, но для

полубогов это обычное дело. Дети, у которых есть божественный родитель, необыкновенно

чувствительны, когда речь заходит о их прошлом.

—Ты когда-нибудь слышала о Лагере Полукровок? Или о Лагере Юпитера?

— Не-а, – самолетик балансировал на кончике ее пальца. – Далеко еще до дома Перри?

— Перси. Не уверен. Пару кварталов…, наверное.

Ответ, похоже, удовлетворил Мэг. Она запрыгала вперед, бросая денежный самолетик и снова

поднимая его. На перекрёстке Семьдесят Второй Авеню она сделала колесо – ее одежда цвета

светофора была настолько яркой, что я начал переживать: вдруг водители запутаются и переедут

её. К счастью, местные автомобилисты привыкли объезжать невнимательных пешеходов.

Я решил, что Мэг – одичавший полубог. Они встречались нечасто, но не были чем-то

необычным. Без какой-либо поддержки, не найденная другими полубогами и совершенно не

обученная, она смогла выжить. Но удача не может длиться вечно. Обычно монстры начинают

охотиться и убивать полукровок, когда тем выполняется тринадцать – именно тогда начинает

проявляться их истинная сила. У Мэг осталось немного времени. Я должен был доставить её в

Лагерь Полукровок. Ей повезло, что мы встретились. (Я знаю, что последнее утверждение

выглядит банальным. Все, кто встречал меня, на самом деле счастливчики, но вы уловили

мысль).

Если бы я был всеведущим, то предсказал бы судьбу Мэг. Я мог бы заглянуть в её душу и узнать

все про божественного родителя, силу, мотивы и секреты.

Теперь же я не мог видеть таких вещей. Единственное, в чём я мог быть уверен – Мэг полубог,