Затерянная мелодия любви
Шрифт:
Она припарковала джип за домом перед входом на кухню и направилась к морю. Остановившись у сломанного платана, она подумала о том, как тот несчастный случай подтолкнул Грэм в ее объятия.
О боже, она думала, что попала в рай. Как же она ошибалась?!
Анна еще долго стояла и смотрела на море, картинки мелькали у нее перед глазами, будто кадры на экране. Она вспомнила, как выглядела Грэм в день их первой встречи в библиотеке, бледная и строгая, но такая упрямая и гордая! Казалось, она любила ее уже тогда. Она вспоминала, как медленно росла в ней любовь, как постепенно
Глядя, как волны разбиваются о скалы, неистовствуя в своем порыве, она почувствовала опустошение и, будто очнувшись ото сна, поняла, что больше не может так жить. Она почувствовала странный холод в сердце, и новую решимость. С каждым вдохом в ней росла злость, вытесняя из ее сердца боль, и вместе с ней пришло решение навсегда покончить с этой пыткой.
Повернувшись, Анна начала взбираться обратно по тропинке и в этот момент она, наконец, почувствовала, как у нее в душе зарождается надежда.
Глава девятнадцатая
– Боюсь, я не могу сообщить вам эту информацию. Мне, правда, очень жаль.
Анна посмотрела на Дэвида Норкросса и настойчиво повторила:
– Мне нужно ее увидеть. Пожалуйста, скажите, где она?
– У меня строгие инструкции никому не разглашать эту информацию. – Норкросс тяжело вздохнул. – Если хотите, можете оставить сообщение.
По его виду было понятно, что вряд ли Грэм ответит на чье-либо письмо.
Анна покачала головой. – Нет, мне нужно лично с ней поговорить.
– Только если это вопрос жизни и смерти.
– Мистер Норкросс, это вопрос жизни и смерти. Моей жизни и ее.
Увидев изумленный взгляд на его лице, Анна продолжила, глядя ему в глаза.
– Я люблю Грэм Ярдли. И она любит меня, я надеюсь. Я позволила ей отпустить меня, но я не верю, что она действительно этого хотела. Пожалуйста, мне очень нужно ее увидеть. Как можно скорее, пока еще не стало слишком поздно.
У Анны возникло нехорошее предчувствие. Она не могла отделаться от мысли, что что-то было не так.
Отодвинув стул, Дэвид Норкросс поднялся из-за стола и подошел к высоким окнам, возвышающимся над Бостонской гаванью. Его молчание затянулось, но Анна продолжала стоять, затаив дыхание и боясь даже пошелохнуться.
Когда он, наконец, заговорил, то обращался как будто к самому себе.
– Я знаю Грэм Ярдли с тех пор, как она была еще совсем юной девушкой. Ее отец был одним из моих самых близких друзей. Авария едва не убила его, но вы, должно быть, это знаете.
Он повернулся и пристально посмотрел на Анну.
– Грэм удалось выжить, но что-то жизненно важное было утеряно – ее радость, ее невероятная страсть к жизни, ее великий талант. В результате мы все что-то потеряли, а мир лишился великого музыканта.
Анна кивнула. – Я знаю об этом, но так не должно быть. Все это по-прежнему в ней, мистер Норкросс, музыка никуда не делась, она по-прежнему
Норкросс склонился над столом, быстро написал что-то на листочке и передал его Анне.
– Желаю удачи, дорогая. Ради всех нас.
– О боже, это действительно ты?
Анна заключила Хэлен в крепкие объятия. – Да, Хэлен, это действительно я.
Она отступила на шаг назад, чтобы посмотреть на пожилую женщину, и поразилась печали и обеспокоенности на ее лице. Анна никогда раньше не видела ее такой. Что-то явно было не так.
– Она здесь, Хэлен?
Хэлен утвердительно кивнула.
– Она на балконе. – Голос Хэлен сорвался, и она отвернулась, чтобы спрятать слезы. – Я как раз собиралась отнести ей чай. Я спрошу, хочет ли она тебя видеть.
Анна аккуратно остановила ее. – Нет, не нужно. В этот раз не ей решать. Я поговорю с ней.
– Тогда будь готова. Она больна.
Взгляд Хэлен сказал больше, чем слова. Ледяной страх окутал сердце Анны.
– Расскажи мне.
Голос Хэлен дрожал, когда она пересказывала события последних ужасающих недель.
– Шесть недель назад она заболела воспалением легких. Врач не мог мне толком объяснить, почему лекарства ей не особо помогают. Он сказал, у нее что-то с иммунитетом, но…
– А ты что думаешь? – спросила Анна, ее горло сжалось от боли.
Хэлен грустно посмотрела на Анну, затем ответила: – Я думаю, она просто не хочет выздоравливать. Я думала, что видела Грэм во время самого ужасного периода в ее жизни, но я никогда не видела ее такой.
– Почему вы здесь? Почему вы уехали из Ярдли? – спросила Анна, борясь с паникой и пытаясь разобраться в происходящем.
Хэлен не хотела быть грубой, но ее страх превзошел беспокойство за чувства Анны.
– Я говорила тебе, что случится, если ты ее бросишь! Она ни дня не хотела больше там оставаться. Заказала машину, сказала мне опечатать дом и уехала в Филадельфию. Дни и ночи напролет она проводила у фортепиано, я еще никогда не видела ее такой. «Последняя работа», – сказала она, и неустанно работала несколько месяцев подряд. Неудивительно, что врачи оказались бессильны! Я знаю, что она делает! Она хочет завершить работу и умереть!
Хэлен не могла сдержать слез.
– О боже, – прошептала Анна, ее глаза закрылись от одной только мысли. – Почему ты мне не позвонила? Ты же знала, что я сразу приеду!
– Я собиралась, особенно в те дни, когда ей было так плохо, что я боялась, что мы теряем ее.
– О, Господи, – простонала Анна. Пожалуйста, не допусти этого!
– Но она заставила меня пообещать, что я не стану звонить тебе. Она сказала, что ей не нужна твоя жалость.
– О боже, какая же она глупая, но я еще глупее, – резко сказала Анна. – Я назвала ее трусливой, но трусливой была я. Я знала, что ей пришлось пережить. Я знала о Кристине! Если бы я осталась, рано или поздно она бы приняла мою любовь!