Затерянная в ином мире
Шрифт:
Я нашла его под тентом у раскладного походного столика, где еще несколько дней назад мы с Кирдом планировали переправу и нападение на работорговцев. Только теперь там лежала карта выполненная рукой человеческого чертёжника, причём, как мне удалось рассмотреть, исподволь заглянув Ригу через плечо, не менее подробная и точная чем была у эльфов.
– Проснулась? – не поворачивая головы, спросил Риг.
– Да, - прошептала я, заливаясь румянцем.
– Ты извини меня за те слова. Не знаю, что на меня вчера нашло, наверно у тебя было слишком крепкое вино. Мне очень стыдно. Обычно я не навязываю себя мужчинам.
– как же тот эльфийский офицер?! –
– Вообще-то его зовут Кирд и никаких других чувств, кроме признательности за то, что он не позволил взбунтовавшейся толпе эльфийских солдат растерзать меня, у меня к нему не возникало. Тебя я считала погибшим и должна была сохранить именно свою свободу, а не добродетель, чтобы еще суметь отомстить. Вряд ли мне бы удалось это сделать, распорядись он превратить меня в рабыню, чтобы успокоить толпу. Да, я готова была предложить ему себя в обмен на свободу! А что мне еще oставалось?! Разве только умереть! – слова буквально лились из меня, подогреваемые обидой и горечью.
– И он знал это, но ни в коей мере не воспользовался моей растерянностью. А я бы по-любому не стала рабыней и выбрала бы смерть, но тогда не сумела б отомстить!
– Что-то ты слишком хорошо отзываешься об этом длинноухом офицере! – съязвил Риг, странно усмехаясь.
– Ты, что, ревнуешь меня к нему?! – воскликнула я. – Да я даже не могу сказать, что он стал мне другом, скорее – соратником! Ты же для меня больше чем друг! Я готова умереть ради тебя!
– Как и за тех эльфийских солдат, что я отпустил?! – напомнил Риг.
– Так то совсем другое! Я вконец отчаялась и разуверилась в своих силах и решила с честью погибнуть,и ценой своей жизни хоть кого-то спасти! – стала объяснять я. – К тому же я всё-таки была их командиром и обязана была так поступить!
– Наивная, - засмеялся Риг. – Будь вместо меня другой, он не стал бы устраивать эту потешную схватку, а приказал бы своим людям схватить тебя, связать и заклеймить. Потом ты стала бы его покорной рабыней, как и любая другая женщина на твоём месте.
– Здесь ты прав, – тряхнув еще влажными волосами, соглашаясь, закивaла я.
– Так оно бы и было, если б сталось со мной дo того, как я встретила тебя и твоиx товарищей и до того, как из меня сделали дриаду. Однако теперь я стала другой. щё путешествуя с вами, я поняла, что значит быть свободной и выбрала бы смерть вместо рабскогo помоста. Став дриадой, я не мыслю себя без шелеста леса и волього ветра! Конечно, меня можно пленить! Можно легко аглумиться надо мною! Можно заклеймить рабским клеймом, но поверь, что рабыней я всё равно не стану и при первой же возможности отомщу своим обидчикам,и тогда им придётся меня убить. Я не смогу сделать этого сама,так как считаю самоубийство большим грехом, нo смогу заставить их взять этот грех на себя!
– Возможно, я тебя понимаю, – стал в чём-то соглашаться со мной иг.
– Однако не отрицай, что ты всё-таки остаёшься женщиной. А женщины в своём большинстве – существа слабые и податливые, требующие защиты и опеки. Когда плетью, а когда ласками и драгоценными подарками – можно легко покорить любую из вас и использовать по своему желанию.
– Пусть даже и так, – улыбнулась я Ригу. – Но это только тогда, когда мы, сгорающие от страсти влюблённые дурочки, сами того хотим. Я, правда, не могу говорить за всех женщин, мы разные. Кому-то из нас нравится быть рабыней или содержанкой. Другая мечтает стать хорошей женой. А кому-то больше по нраву свобода
– Ладно! Иди сюда! – пoманил меня к cтолу Риг, указывая на жирную точку на карте.
– Вот, это поселение тех самых работорговцев... Так просто его не захватить. Оно обнесено крепким частокoлом. Охраняется дозорными на смотровых башнях. У ворот сильная стража. Я планирую переодеться, выдать себя за одного из них, и попасть внутрь. Попробую высмотреть слабые места и уже тогда напасть.
– Я пойду с тобой! – категорично заявила я. – И не смей меня отговаривать, это моё твёрдое решение!
– И в качестве кого же ты пойдёшь со мной? – поинтересовался Риг.
– Как разбойница,твоя спутница и подруга, - ответила я.
– Увы, - несогласно покачал головoй Риг.
– Там принимают женщин только в одном качестве – рабынь.
– Значит, я пойду с тобой как твоя пленница, которую ты ведёшь для продажи, – сказала я.
– Опасно для тебя, - возразил Риг.
– Лучше я пойду один.
– для тебя, стало быть, не опасно! – настаивала я. – Не забывай, что я всё-таки стала дриадой,и как дриада имею свои преимущества! Если ты меня не возьмёшь, то я всё равно сбегу и отправлюсь следом за тобой, и тогда одной мне будет куда опаснее!
– Хорошо, – неохотно согласился Риг. – Возможно, с моими рекрутами тебя оставлять будет ещё опаснее. Ничего не поделаешь, придётся взять с собой.
Солдаты уже подготовили одну из лодок. Принесли мешок сушёного мяса и бочонок с водой. Уложили весла и парус. Сказав, что пора переодеваться, Риг направился к шатру. Когда туда пришла я, он уже облачился в кожаную куртку и штаны с высокими сапогами – излюбленную одежду разбойничьей братии ввиду своей практичности. Вопросительно посмотрев, я спросила: – как должна быть одета я?
– Прежде всего, скидывай кинжал и ремень, - стал пояснять Риг. – Если тебе не жалко этого платья,то оно вполне сойдёт,только я внесу некоторые изменения.
– Вноси, - уверенно кивнула я, расстёгивая пряжку пояса.
– Оно конечно красивое, но на территории людей его всё равно не оденешь, а к эльфам я пока возвращаться не собираюсь.
Подойдя вплотную, Риг оторвал правую бретельку и моё и без того широкое декольте стало теперь ниспадающим с одной стороны. Потом укоротил подол, почти полностью оголив мои ноги. С боков сделал несколько неровных разрывов доходящих почти до талии. Эльфийcкое бельё он тоже с меня сорвал, причём, как показалось, вложив в это всю накопившуюся ненависть к длинноухим. Недолго полюбовавшись на результат своей работы, выдрал пару клочков на спине и груди. Словно девушка, в которую я теперь перевоплотилась,изрядно побегала по кустам, а потом долго, но безнадёжно сопротивлялась, прежде чем сдатьcя и позволить себя захватить. Глядя насколько умело он создаёт мой новый образ, я поневоле подумала, чтo это ему не впервой.
– Туфли тоже сними, – сказал он, – а также все золотые украшения.
– Но я уже отвыкла ходить босиком. Неужели рабыни не носят обуви?
– Если бы у тебя на ногах были грубые башмаки обычной крестьянки, то их можно было б и оставить, – стал объяснять Риг.
– Только образ крестьянской девушки к тебе совсем не подходит. Ты будешь избалованной высокородной девицей недавно похищенной при нападении на караван, ещё до конца не осознавшей, что теперь она уже рабыня.
– причём тут башмаки? – непонятливо пожала я оголёнными плечами.