Затерянная во Вратах
Шрифт:
— Нам пора, — Рой подошел ко мне вместе с мамой, ободряюще мне улыбнулся и отошел в сторону, давая возможность попрощаться. Только я не запомнила тех слов напутствия, которые говорили мама, бабушки, прабабушка и сестры. Запомнила только горькие всхлипывания Ваюни, когда она отошла от меня и повернулась ко мне хвостом, стараясь спрятать слезы. Но даже ее слезы не тронули меня в тот момент, потому что именно тогда королевская кровь решила проявить себя в полном объеме, то есть выжечь меня изнутри раскаленной лавой. А ещеобразами, которые мелькали перед глазами: исхудавшие от голода мелкие и те мальчики-дрохи,
Портал открывался и светился голубым, как и должны светиться «правильные» порталы, а не «наши», которые до оскомины надоели своим оранжевым сиянием. Мне оставалось сделать всего полшага, почти ничего, ведь даже стараться не пришлось — портал открылся прямо перед моим носом, но этого полшага мне так и не суждено было сделать.
Потому что кровь зазвенела в ушах дикими звуками, а потом я провалилась в сияние, словно Свет вновь вернулся к нам, или мы вновь добрались до него.
В этом белом сияющем молоке мне предстали Врата. Не те врата, которые я себе все время представляла, а Врата, которые строят в том мире, куда мы вываливаемся. Они были металлические, витиеватые, мощные. От них так и фонило магией того мира, концентрированной, насыщенной, живой. А еще на них была замочная скважина в виде спирали, и ее предстояло закрыть, чтобы мы смогли вернуться в Арх-Руа.
Только нужно подобрать ключ. Создать или вырастить, насытить магией того мира, дать сконцентрировать энергию.
Но все это невозможно сделать, если я покину это пространство и уйду в тот мир вместе с Роем — я не успеютамподобрать ключ, только здесь мне дано создать что-то подходящее и направить это «что-то» в тот мир на «проращивание».
Все это продемонстрировали Свет и королевская кровь…и отпустили меня обратно, больше не причиняя боли, чтобы я сама приняла решение: уйти мне или остаться.
А я, оглушенная предоставленной свободой, стояла на краю портала и медленно передвигала лапу в сторону воронки. Я безумно хотела уйти с Роем и от этого желания у меня даже дыхание перехватывало и в сердце щемило и трещало, словно в него масло брызнули.
Шурх, шурх, шурх… Так звучит моя попытка передвинуть лапу внутрь портала, потому что поднять и переступить у меня нет сил, а вот толкать, тащить, «скользить» по поверхности еще выходит.
Шурх, шурх, шурх… Подтягиваю вторую лапу, но сил переступить границу не хватает. Не физических сил — сил, чтобы переступить свою совесть, чтобы бросить родных, зная, что их ждет…
— Прости, Рой, — я смаргиваю слезы, стараясь не зареветь, и расправляю крылья, чтобы закрыть нас с ним от взглядов окружающих. — Я не пойду с тобой.
Его зрачки расширились, а дыхание сбилось, а потом он разом посерел весь и сдулся, словно из него воздух выпустили и пылью присыпали. А еще он потух: был сияющий, радостный, близкий, а теперь словно его контуры размыло, а ауру смело в другой мир.
— Ты меня бросаешь?
И после этого безвольного
— Прости, но да.
Я протягиваю ему свою чешуйку, которую мама напитала магией, способной сглаживать боль потери, припылить воспоминания и вернуть умиротворение — это теперь ему нужнее, а я хочу все помнить, чтобы в нужный момент моя злость на несправедливость мира могла придать сил, сил, чтобы победить Клевра.
— Я буду носить ее в волосах, ближе к голове, чтобы она прикрывала мою память.
Рой отступил в портал, повернувшись ко мне спиной, а воронка тут же алчно чавкнула и закрылась, а в моих ушах еще звенели его укоризненные слова, а сердце прожигал обреченный взгляд.
«Прости, Рой, но чувства к Судьбе растворяются, если на них нет ответа, если они не подкрепляются союзом и близостью. Я очень надеюсь, что это произойдет раньше, как можно раньше».
— Не грусти, доченька, — мама такая понимающая, нежная, заботливая, что просто хочется прижаться к ней и почувствовать себя немного младше, когда от меня не требовали быть принцессой постоянно, помнить о своих обязанностях и держать эмоции в узде, как положено истинной Арх. Когда меня не ставили перед фактом: либо мое счастье, либо жизнь семьи. — Ты так молода — у тебя все впереди.
Я только сложила крылья и посмотрела на старших, что переминались в стороне и не решались подойти.
— Нам нужно провести ритуал родства, чтобы больше не повторилось то, что было с Горианом, — посмотрела я на прабабушку, и та кивнула, без слов демонстрируя, что понимает меня и принимает мои решения.
— Даже с Горианом? — это Валер задал вопрос. Он весь этот день тусклый и печальный, корит себя за то, что был невнимателен к моим просьбам и сбежал, когда я просила о помощи, хотя это не его вина, что самый старший из нас и самый опытный Рар по совместительству мне родной дядя и не чувствует феромоны, что источает созревшая для взрослой жизни племянница-дрохия.
— Со всеми…
Коротко и ясно…только все равно муторно внутри и не от вредной субстанции и ее бунта, а от отсутствия. Зарождается мысль, что это я противная и вредная, а еще кошмарная до невозможности, а не все те, кто допустил нашу (и мою в первую очередь) ситуацию.
А еще я ощущаю, как каменеет языки пламени в сердце после ухода Роя: один, два, три, че… Нет, четвертый — это заслуга Гориана. Если так пойдет дальше, то в Арх-Руа я вернусь без пламени в сердце, потому что вокруг нет ни единого объекта, способного зацепить, вдохновить, вновь разжечь эмоции и пламя. Я чувствую внутри холод и боль, и избежать их можно лишь дав пламени закаменеть.
***
Когда прошел ритуал родства, нас затянуло в воронку портала, и завертело так быстро, что даже не было возможности оценить строительство врат. Помню только, что увидела шесть врат, и это когда незакрытых порталов оставалось девять.
Но сейчас меня не интересовали врата, а только мои ощущения — меня словно эмоций лишили, вернее, нет, не так — я ничего не ощущала по отношению к Рою, и это пугало. Поэтому, когда все разбрелись по делам, я отправилась к единственной дрохии, кто на себе почувствовал силу Судьбы.