Затерянный остров среди океана
Шрифт:
Она постепенно обживалась на острове. Залазила на вершину скалы и осматривала акваторию вокруг, но кроме, двух соседних островов, расположенных на разных расстояниях, ничего и никого не было. Ни одного судна вокруг не проходило. Решила, наконец, спуститься и попробовать наловить рыбы с помощью копья. Издалека казалась, на берегу есть мангровые деревья, но, возможно, среди них водятся крокодилы. Она расчищала проход себе с помощью палки. Но скорее защищаясь от ядовитых гадов, чем, освобождая тропинку от растительности. Вышла на лежавшие большие гладкие камни среди кустов, но увидела извивающийся комок змей, лежавших на теплой поверхности. Они зашевелились и поползли, подняв головы. Она отпрыгнула в сторону и не увидела ползущую в заде змею, которая молниеносно сделала бросок в ее сторону и укусила за бедро. Арина попятилась, соскользнула на ветки и лианы с камня. Растительность не
Она долгое время была в бреду, иногда открывала глаза и сквозь неясную дымку видела около нее сменяющих друг друга азиатов. Лежала она на постели, которая тихо покачивалась, вокруг было тускло, и пространство освещалось одной-единственной чадящей свечой и пахло не то парафином, не то каким-то салом. Азиаты поили ее горьким и терпким отваром и периодически меняли ей повязку на бедре с какой-то вонючей мазью, но приятно холодило. Не было сил говорить, и снова закрывались глаза, и она проваливалась в какую ту вязкую сонную бездну. За те редкие минуты, как она приходила в себя, успевала заметить через прямоугольное окно, разделенное на небольшие квадраты, смену дня и ночи. То ярко светило солнце, то проникал холодный серебреный свет луны.
Наконец, пришла в себя и открыла глаза. Она не знала, как долго находилась бессознательным состояние. Где находиться и кто эти люди, которые ее спасли. Ощущалась качка, и это ее пугала. Снова в океане.
– Наверное, от острова они добираются до порта на корабле, – подумала Арина, – корабль?! Почему она решила, что корабль, а не яхта?
Она осмотрелась по сторонам и поняла почему. Комната вся из массивного темного дерева. Кроме большой кровати с грубыми простынями, как по ее ощущениям, большой стол с разложенными на нем картами стоял посередине каюты. Она подошла ближе и посмотрела. Карта старая, на ней даже отсутствовала Австралия. У стены с противоположной стороны напротив кровати стоял секретер. Большая капитанская книга лежала открытой на столешнице. Полистала страницы с записями. Капитан каждый день записывал события, происходящие на судне на французском языке, и датированы они 1638 годом. Подняла железную крышку, украшенную выбитыми узорами в виде гроздей ягод с чернильницы, и заглянула, она была полна черной туши. В длинном цилиндре воткнутые перьевые ручки, рядом возвышался подсвечник с тремя наполовину оплавленными толстыми свечами. Ящички, расположенные с каждой стороны, не открывались. В шкафу около стены нашла только старые книги, рядом стоял большой сундук, закрытый на ключ, ремнями надежно зафиксирован около стены и темно-синее кресло. Обстановка скорее напоминала музей, чем современный корабль. Через большое окно, разделенное на маленькие квадраты, светило солнце и открывался замечательный вид на спокойное синее море и нежно-голубое небо. На палубе ложились тени от парусов.
– Наверное, ее спасло парусное судно. Седов или Крузенштерн, – единственные названия вспомнила она сейчас. Снаружи доносился шум, напоминающее металлическое лязганье, и мелькали тени людей.
– Нужно поговорить с капитаном и узнать, когда прибудет корабль в порт, – решила Арина, оглядев себя. – И спросить, где можно привести себя в порядок, наконец, принять душ, и попросить одежду, переодеться. Но сначала позвонить и связаться с близкими.
Она была в майке на тонких бретельках, потерявший свой прежний вид, а от штанов остались лишь рваные шорты. Частью ткани от штанины перевязана рана на бедре. Пошла к выходу не уверенной, шатающей походкой больной, только что очнувшейся от комы.
– Это совсем, никуда не годится, – возмутилась она, – на корабле отсутствует
Она рывком открыла дверь, готовая возмущаться, и застыла, оказавшись на палубе. Рядом с парусным судном, где находилась Арина, пришвартовался другой корабль. Люди в пиратских костюмах сражались друг с другом на шпагах, некоторые держали в руках мушкеты и стреляли.
– Понятно, попала на постановочное судно, идет съемка, а вокруг это декорация, – решила Арина и сделала шаг назад, чтобы не попасть в кадр в несоответствующей эпохе одежде. Но не камер, ни оператора, ни режиссёра нигде не было видно. Зато запах стоял ужасный. Пахло гарью, порохом, кровью и несвежими телами. Перед ней бежал мужчина в пиратской одежде, вдруг он заметил ее и повернулся, улыбаясь ртом с отсутствующими зубами, а остальные покрыты кариесом и имели желтый и черный цвет. Он приближался к ней с мушкетом в руках. От него разило спиртным и грязным телом. Неожиданно сверху на канате спустился молодой стройный мужчина в камзоле и длинными кудрявыми волосами до плеч. Взмахнул саблей и сразил идущего на Арину пирата. Рука его отделилась от тела и еще несколько раз судорожно сокращалась, затем кисть разжалась, и из нее вывалилось оружие на палубу. Лужа крови разливалась по доскам. Сам пират упал на колени, а затем лицом вниз и застыл неподвижно. Арина закрыла рот рукой и медленно пятилась назад. Молодой мужчина повернулся к ней и посмотрел на нее с прищуром серых глаз. Сделал знак кому-то в стороне и тут же убежал. Арина повернулась, а рядом с ней появился из ниоткуда пожилой азиат. Он проводил ее обратно в каюту и закрыл дверь.
– Что здесь происходит, – сыпала вопросами Арина, трясясь от увиденного, – кто все эти люди, почему он его убил, кто вы, где я нахожусь?
Азиат ничего не отвечал, лишь протянул ей кружку и приказал выпить.
В ней был ром. Арина сделала глоток, но пожилой азиат продолжал придерживать кружку, пока она ее не опустошила. В горле горело, не хватало воздуха. Все поплыло в каюте. Ее подвели к кровати, на которую она упала и заснула.
Сколько она спала, не известно. В каюте дальние углы скрывала темнота, за окном висела желтая луна. На секретере горели свечи в подсвечнике, и на стуле сидел мужчина. Он склонил голову, и длинные кудрявые волосы скрывали его лицо. Перо в его руке скрипело по капитанской книге.
Арина не подавала голос, размышляла про себя: “Если ее не убили, значит, и не собирались убивать. Напротив, этот человек ее защитил тогда на палубе. Но она помнит, как он безжалостно, с одного удара сразил того пирата. В ней боролись два разных чувств. Стоит сказать, что она проснулась, или подождать утра и скрыться. Куда? Она на корабле посреди океана, бежать некуда, а узнать, где находиться стоит ”.
Только Арина набрала воздуха в грудь и приготовилась произнести заготовленную фразу, мужчина повернулся и увидел, что она не спит.
В мерцающем свете от свечей на нее смотрел красивый мужчина лет тридцать с четкими, правильными чертами лица: острый нос, серые глаза, тонкие полоски черных усов и бороды заканчивались небольшим треугольником на подбородке. Растительность еще больше выделяла четкий контур губ. На нем надета белая шелковая рубашка, пуговицы наполовину были расстёгнуты, ворот расходился в стороны, из-за поднятой руки, которая лежала на спинке стула, и обнажалась чистая, без растительности кожа на упругих грудных мышцах. На ногах штаны, заправленные в высокие ботфорты. В облике угадывалось благородное происхождение, сильно отличающее его от тех людей, которые бились на палубе днем.
Он улыбнулся, обнажив белые зубы, и лукаво прищурил глаза.
– Мадемуазель уже проснулась. Как себя чувствует мадемуазель. Вас очень напугала сцена на палубе. Ваше появление было не очень удачным. Вы вышли в разгар сражения.
Говорил он на французском языке с прованским акцентом. Арина хотя и знала несколько языков, так как училась в лицее и легко владела французским, английским, итальянским и немного нидерландский язык на бытовом уровне. У нее друзья остались в Бельгии, где она училась в университете. Арина раз в два года или три, насколько ей позволяет работа, навещает их.
Но сейчас ей приходилось напрячь весь слух и вспомнить словарный запас, чтобы понять собеседника. Он говорил, быстро используя неизвестный ей диалект.
– Я не понимаю, что происходит. Где я? Кто все эти люди на корабле и что происходит, съемка? Здесь снимают кино. Очень правдоподобная сцена, мне показалась, что мужчина умер.
– Вы правы, он умер, – спокойно, как, между прочим, сказал собеседник. – Мне тоже хочется про вас больше узнать. Давайте перенесем нашу беседу и продолжим за ужином.