Затмение
Шрифт:
— Беги в мою пещеру, принеси влажный мох, — приказала она, не поворачивая головы. — Найдешь его возле лужицы. Быстро!
Львинолап в ужасе смотрел на мать.
— И ты тоже! — рявкнула на него Листвичка. — Мне нужно много мха!
Львинолап и Лисенок убежали.
Воробушек, должно быть, тоже узнал о случившемся. Бросив Ежевику, он принялся бесцеремонно расталкивать раненых, пытаясь пробиться к матери.
Ежевика удивленно посмотрел ему вслед, обвел глазами поляну и вдруг увидел Белку. Забыв о своей ране, он бросился бежать,
— Что случилось?
— Ее ранили в живот, — заплакала Остролапка.
— Как это произошло?
Песчаная Буря обернулась к нему и непонимающе покачала головой.
— Мы с ней вместе сражались на берегу, но она была цела, клянусь тебе! Ты же знаешь, какая она! Врагам почти ни разу не удалось опрокинуть ее на землю! Я просто не понимаю, когда это могло случиться.
Ежевика упал на землю рядом с Белкой.
— Не оставляй меня, — умоляюще прошептал он.
Услышав его голос, Белка с усилием приоткрыла веки, и тут же снова закрыла их. Ежевика обнюхал ее и горячо зашептал:
— Ты поправишься! Все будет хорошо. Листвичка не даст тебе умереть.
Остролапка с мольбой посмотрела на Листвичку, но целительница не поднимала головы от раны. Воробушек сидел рядом, придерживая лапой очередной комок паутины.
Вскоре вернулся Львинолап с охапкой влажного мха. Листвичка, не глядя, протянула лапу, взяла мох и начала вытирать кровь.
— Еще мха!
Белка даже не вздрогнула, когда холодная вода закапала ей на шерсть. Она была без сознания.
Остролапка наклонилась к Листвичке и прошептала:
— Она поправится, правда?
Ежевика лизал Белку в щеку и еле слышно бормотал:
— Поспи, моя хорошая. Я буду рядом, когда ты проснешься. Я никогда тебя не оставлю.
— Что случилось? — растолкал толпу Огнезвезд и хрипло охнул, увидев Белку.
— Уйдите отсюда! — вдруг закричала Листвичка. — Все уходите, немедленно!
Кровь застучала в ушах Остролапки, весь мир вокруг покачнулся и начал опрокидываться. «Она не умрет!» Остролапка слепо шагнула назад и столкнулась с Ежевикой. Отец дрожал всем телом и часто-часто моргал, не сводя глаз с Белки.
— Остролапка! — резко бросила Листвичка. — Сбегай в мою пещеру и принеси дубовых листьев.
«Дубовые листья. Дубовые листья…» — застучало в мозгу Остролапки. Голова у нее шла кругом, она почти ничего не понимала и больше всего боялась забыть, что сказала Листвичка.
Ворвавшись в палатку, она бросилась к трещине и выгребла оттуда целую кучу листьев. Торопливо разрыв их носом, Остролапка отложила в сторону дубовые листья. «Как хорошо, что их трудно с чем-то спутать!» Остролапка набрала полную пасть и помчалась обратно к Листвичке.
— Разжевать их? — пропыхтела она, роняя
— Воробушек сам все сделает.
Остролапка отошла в сторонку. Львинолап стоял над матерью, и желтые его глаза горели бешеной злобой. «Я хочу знать, кто это сделал».
Только теперь Остролапка поняла, что дрожит с головы до лап, как новорожденный котенок. Она зажмурилась и почувствовала рядом теплый бок Песчаной Бури.
— Если ее можно спасти, то Листвичка сделает это. Доверься ей.
Остролапка прижалась к Песчаной Буре и зарылась носом в ее теплую шерсть. Прошло немало времени, прежде чем Листвичка и Воробушек закончили обрабатывать рану Белки. Наконец, Листвичка подняла голову и глухо сказала:
— Я сделала все, что могла. Теперь ее жизнь в лапах Звездного племени.
Она подняла с песка мох и выжала несколько капель на сухие губы Белки. Прошло несколько мучительно-долгих мгновений, а потом Белка с усилием глотнула. Остролапка встрепенулась. Может быть, это хороший признак?
— Теперь ей нужно тепло, — продолжала Листвичка. — Но переносить ее очень опасно, потому что рана может снова открыться. — Она посмотрела на Остролапку и Львинолапа. — Вы сможете устроить ей теплую подстилку прямо здесь?
Остролапка закивала. «Разумеется, сможем!»
— Соберите все, что только сможете найти — папоротники, мох, перья, — перечисляла Листвичка. — Ей нужны тепло и покой. — Она тяжело поднялась с земли и повернулась к Воробушку: — Сиди возле нее и сообщи мне, если заметишь какие-либо изменения. Мне нужно осмотреть остальных. — Листвичка взглянула на поляну, где запыхавшаяся пятнистая кошка раздавала раненым целебные травы. — Яролике одной не справится.
Огнезвезд шагнул вперед и положил голову на макушку целительницы.
— Я горжусь тобой.
— Надеюсь, я сделала все, что было возможно, — прошептала Листвичка.
Огнезвезд повернулся к Песчаной Буре и сказал:
— Ты устала и проголодалась. Иди поешь и отдохни.
Песчаная Буря выгнула спину и протестующее зашипела:
— Я не могу оставить мое дитя!
Боль острым шипом пронзила сердце Остролапки. «Это моя мама! Она не может умереть, не может!»
— Пойдем, — пихнул сестру в бок Львинолап. — Нам нужно приготовить ей подстилку.
Лисенок и Ледышка со всех лап бросились к ним и наперебой заверещали:
— А можно мы тоже будем помогать?
— А можно мы принесем мох!
— Можно, — кивнул Львинолап. — Несите сюда все теплое и мягкое, поняли?
Малыши закивали и наперегонки помчались к выходу. Остролапка обвела глазами лагерь и увидела, что Огнезвезд и Ежевика стоят под Каменным карнизом и о чем-то беседуют с Крутобоком, Дымом и Терновником. Взгляды их были хмурыми, голосов не было слышно. Остролапка насторожила ушки, но они говорили так тихо, что она не расслышала ни слова.