Затмение

Гинзбург Евгений

Вообще, если бы я взялся подробно описывать каждый день, из того месяца, проведённого в деревне, то мне пришлось бы написать роман, страниц в котором было бы столько же, сколько в романе Толстого «Война и Мир» (ну хорошо, из уважения к классику на две меньше). Поэтому я опишу только несколько из них.

Самое примечательное всегда происходит в первые выходные дни после моего приезда. Дядя Вася Зубакин, у которого я гостил чаще, чем у других деревенских родственников, потому что он жил вместе с прабабушкой Диной, зная, что я очень люблю домашнюю колбасу, для изготовления которой в «Сафонихе» использовалось мясо различного

домашнего скота, а вот оболочку, делали только из бараньих внутренностей, объявляет забой барана. Сие мероприятие, вернее, нужно было бы назвать не банальным забоем, а ритуальным закланием. Происходит это действо, в несколько этапов, расписанных на три дня.

В пятницу вечером собирается большой мужской совет, на который сходятся все мои дядьки и старшие братья. Для повышения статуса совета, у завмага тёти Светы Пискуновой, берётся, под будущую зарплату (если бы только мои дядьки и братья знали, что они участвуют во фьючерсной сделке…) ящик «волшебного напитка», который я уже описывал ранее. Так же, для остроты восприятия той ответственности, что возлагается на «мужской совет», от женской половины моих родственников, собравшимся, выделяется двадцатилитровый бидон самогонки. Но, что бы руки и ноги, от ответственности, у мужчин не тряслись, бидон, предусмотрительно, заполняется только наполовину.

Наскоро обсудив дела в колхозе, собрание приступает к «серьёзному разговору» о предстоящем забое. Во время разговора все «кушают» самогонку и запивают её «компотом», так в деревне окрестили вино, разливаемое в «Чебурашки». Самогонка, при этом, наливается в эмалированные кружки, а вино, как более благородный напиток, в, считающиеся хрустальными бокалами, гранёные стаканы. Мне, как начинающему зверобою, выделяют только стакан. После «серьёзного разговора», наступает следующий этап, выбор ножа, которым будут резать барана. Нож, каждый из заседателей, приносит с собой, ибо, именно владелец выбранного ножа, и становится главным матадором. Принцип выбора ножа, на первый взгляд, абсолютно прост: кто кого перекричит. Но, если учесть длительность «серьёзных разговоров» и обилие горячительных напитков, сделавших своё дело, то, не многие к концу вечера сохраняют силу децибелов своего голоса. Поэтому, не каждый из присутствующих имеет успех в данном состязании. Выбрав нож, первое заседание заканчивается, и все, уставшие, но весёлые, расходятся по домам, что бы завтра собраться вновь, для выбора жертвенного барана.

Суббота, самый весёлый деревенский день. По субботам, из города, привозят фильмы, и вечером, жители собираются у клуба, «посмотреть кино». К клубу подтягиваются все, и те, кто будет смотреть, и те, кто приходит просто поговорить. Не являясь исключением, к клубу отправляются и мои бабушки и тётки. Их опрометчивый поступок, имеет некоторые негативные последствия. Оставшись без присмотра, мужчины в два раза увеличивают уровень наполнения своих кружек, и то, что было выделено на всю процедуру, рассчитанную ещё на два дня, опустошается за один. В результате, твёрдость рук утрачивается, а поголовье бараньего стада, в глазах, удваивается. Утром, в воскресение, помеченным оказывается не один, а сразу два барана. Чтобы избежать гнева, со стороны женщин, и путаницы, с выбором барана, молниеносно проводится дополнительная экспертиза. После экспертизы, самозванец, пинками и улюлюканьем, изгоняется, а истинную жертву, победоносно закрывают в

отдельном загоне. Покорённые таким геройством женщины, смягчаются, и разрешают, за обедом, перед резнёй, наполнить бидон дополнительной самогонкой. Окончив трапезу, все идут к загону, чтобы посмотреть, как победитель в пятничном состязании по выбору ножа, расправится с бараном. Но выпитый за обедом алкоголь, попав, как говорится, «на старые дрожжи», которых после вчерашнего немало осталось в крови участников заклания, начинает действовать гораздо быстрее и сильнее, чем все ожидали. Поэтому, при открытии калитки загона, матадора заметно качает, и баран, воспользовавшись минутным замешательством, выскакивает в огород. Все участники мероприятия бросаются за ним вдогонку, на ходу выхватывая ножи. Но, бежать по рыхлой и хорошо удобренной земле огорода, не так легко, и некоторые из преследователей, спотыкаясь, падают, при этом громко крича и чертыхаясь. Баран же, не ожидая от шумной толпы ничего хорошего, начинает с удвоенной прытью спасаться бегством. Что бы схватить его, дядьки с братьями пытаются в прыжке навалиться на обезумевшее животное, и, в огороде, образуется куча-мала, из не очень трезвых тел и одуревшего барана. Опасаясь, что в суматохе, разгорячённые пикадоры начнут резать того, кто оказался в самом низу, принимая его за будущую колбасу, тётки с бабками растаскивают не состоявшихся тореро в разные стороны.

Всё заканчивается тем, что ветврач, тётя Вера, довольно крупная женщина, которая почти двадцать лет крутит баранку ветеринарного «ЗиСа», за пять минут делает то, что полтора десятка мужчин готовились сделать в течение трёх дней, но так и не осилили. Этим она спасает, подмоченную самогонкой, репутацию мужской составляющей моей деревенской родни и не оставляет меня без моего любимого мясного лакомства.

4

Стихи

Я тоже полон был надежд

Постой, не рви мои стихиМеня и так почти никто не слышитНе требуй перемен, они так не легкиЖеланье есть бунтуй, но будь чуть-чуть потишеЯ тоже полон был надеждХотел спасти мир от невеждКак Дон Кихот мечтами жилВ мечтах удачлив, счастлив былИ слепо верил, что смогуСчастливым быть и наявуЯ просыпался лишь за темЧто б доказать буквально всемЖизнь непременно быть другойДолжна. Не правильной рекойОна течет, неся слепцовТуда где их, в конце концовНа берег выбросит волнаПоистрепав пред тем сполнаИ превративши в стариковНемых свидетелей вековСковав оковами могилОставит их… Но я забылЧто этой самою рекойПусть не спокойной и кривой

Конец ознакомительного фрагмента.