Затмение

Майер Стефани Морган

— Для меня, позволить тебе это — позволить стать тебе той, кем сейчас являюсь я, лишь бы никогда не потерять тебя— является самым эгоистичным поступком, который я только могу себе представить. Я хочу этого больше всего на свете, для себя. Для тебя же, я хочу гораздо большего. Поддаться своему эгоизму — кажется мне преступным. Это будет самая эгоистичная вещь, которую я когда-либо сделаю, даже если буду жить вечно. Если бы для меня существовал какой-либо способ стать человеком, ради того, чтобы быть с тобой, не

важно, какова была бы цена, я бы заплатил её.

Я сидела неподвижно, переваривая сказанное.

Эдвард думал, что ведёт себя эгоистично.

Я почувствовала, как на моем лице появляется улыбка.

— Так… это не из-за того, что ты боишься, что после изменения не сможешь любить меня так же сильно, когда я перестану быть мягкой и тёплой, и ты не будешь чувствовать мой запах? Ты действительно хочешь быть со мной, независимо от того, какой я стану?

Он резко выдохнул:

— Ты переживала из-за того, что ты мне разонравишься? — потребовал он ответа. Но, прежде, чем я смогла ответить ему, он рассмеялся. — Белла, для человека с довольно сильно развитой интуицией ты иногда бываешь такой бестолковой!

Я знала, что ему это покажется глупым, но, тем не менее, испытала облегчение. Если он действительно хотел быть со мной, я смогла бы пройти через остальное… как-нибудь. Слово ‘эгоистичный’ вдруг показалось таким красивым.

— Я не думаю, что ты представляешь, насколько легче мне станет, Белла, — сказал он, с отголоском юмора в голосе, — Когда мне не придётся концентрировать всё своё внимание на том, чтобы не убить тебя. Конечно, будут вещи, по которым я буду скучать. Например, это…

Он посмотрел в мои глаза и погладил меня по щеке; я почувствовала, как кровь прилила, заставляя мою кожу покрыться румянцем. Он нежно засмеялся.

— И стук твоего сердца, — продолжил он, более серьёзно, но всё ещё немного улыбаясь. — Это самый замечательный звук в моём мире. Мой слух настолько настроен на него, что готов поклясться, я смогу различить его, даже находясь в нескольких милях от тебя. Но все это не имеет значения. Вот это, — сказал он, снова беря моё лицо в свои руки. — Ты. Вот, что я хочу оставить. Ты всегда будешь моей Беллой, просто ты станешь немного долговечней.

Покоясь в его руках, я вздохнула и позволила своим глазам закрыться от удовольствия.

— А теперь ты ответишь на мой вопрос? Всю правду, не боясь задеть мои чувства? — спросил он.

— Конечно, — сразу ответила я, от удивления широко распахнув глаза. Что же он хочет узнать?

Он медленно проговаривал каждое слово:

— Ты не хочешь стать моей женой.

Моё сердце остановилось, а затем бешено застучало. Холодный пот выступил на спине, а руки превратились в ледышки.

Он ждал, внимательно слушая и наблюдая за моей реакцией.

— Это не вопрос — в итоге прошептала я.

Он

посмотрел вниз, его ресницы отбрасывали длинную тень на скулы, убрал свои ладони от моего лица, чтобы взять мою ледяную левую руку. И сказал, играя с моими пальцами:

— Я переживаю по поводу того, почему ты так к этому относишься?

Я попыталась проглотить слюну.

— Это тоже не вопрос, — прошептала я.

— Пожалуйста, Белла?

— Правду? — спросила я, беззвучно шевеля губами.

— Конечно. Я смогу принять это, что бы это ни было.

Я глубоко вздохнула.

— Ты будешь смеяться надо мной.

Шокированный, он быстро посмотрел мне в глаза.

— Смеяться? Не могу представить себе этого.

— Вот увидишь, — пробормотала я, а затем вздохнула. Во внезапной вспышке отчаяния моё лицо из белого стало красным.

— Ну, хорошо! Я уверена, что тебе это покажется шуткой, но это действительно так…так…так стыдно! — Призналась я, и вновь спрятала своё лицо на его груди.

Короткая пауза.

— Не понимаю.

Я откинула голову назад и уставилась на него, смущение заставило меня стать агрессивной.

— Я не такая девушка, Эдвард. Не та, которая выходит замуж сразу после окончания средней школы, как какая-то деревенщина из маленького городка, залетевшая от своего бойфренда! Ты знаешь, о чём будут думать люди? Ты осознаёшь, какой на дворе век? Люди не женятся просто так в 18 лет! Не глупые и безответственные, а зрелые люди! Я не собираюсь быть девушкой такого типа! Я не такая… — мой голос, теряя напористость, сошел на нет.

Выражение лица Эдварда было невозможно прочесть, пока он обдумывал мой ответ.

— Это всё? — наконец, спросил он.

Я заморгала.

— Разве этого не достаточно?

— То есть это вовсе не из-за того, что ты … больше хочешь обрести само бессмертие, нежели просто быть со мной?

А потом, хотя я предполагала, что смеяться будет он, но именно я стала тем человеком, у которого случилась истерика.

— Эдвард! — произнесла я, задыхаясь между приступами смеха.

— Вообще-то…я…всегда…думала, что…ты…намного…умнее меня!

Он прижал меня к себе, и я почувствовала, что он смеется вместе со мной.

— Эдвард, — сказала я, приложив некоторое усилие, пытаясь говорить более чётко, — Нет смысла в вечности без тебя. Я бы не пожелала прожить без тебя и дня.

— Что ж, мне стало легче, — сказал он.

— Тем не менее… пока это ничего не меняет.

— Но было здорово, наконец, все узнать. И я понимаю все причины твоих опасений, правда. Но мне было бы очень приятно, если бы и ты попыталась понять мои.

К тому времени я уже посерьезнела и, покачав головой, попыталась не хмуриться. Когда он посмотрел своими золотистыми глазами в мои, его взгляд стал гипнотическим.