Затмение
Шрифт:
Быстро стало ясно, что жители деревень вроде Карнака, которые встречали высадившихся как спасителей и предлагали всю возможную помощь, восприняли это, как будто их бросили. Они не слишком верили в то, что нерегулярные части долго продержатся против закаленных войск Гоша, а как только деревни захватят, жителям придется страдать от репрессий безжалостных республиканцев. Тысячи людей возмущались и стенали, что армия лоялистов собирается по-тихому уплыть, и толпа следовала со своими пожитками и детьми за войсками к Фале, где теперь обустраивали новые оборонительные позиции.
Большую
Через некоторое время три англичанина вернулись в форт, и Росс попытался найти кого-нибудь из командования. Но ему удалось лишь проникнуть в большую комнату для офицеров и увидеть грузную фигуру де Пюизе, окруженную толпой возмущенных шуанов. Росс потерял всякую надежду с ним переговорить и вернулся к Боуну и Эллери.
— Сегодня мы ничего не сможем сделать, — сказал он. — На борту будет безопаснее.
В этот беззвездный июльский вечер c топотом ног, скрипом колес и голосами взбудораженных французов Росс не особенно опасался за собственную безопасность в этой сутолоке. В худшем случае он мог объясниться по-французски, а повелительные манеры помогли бы ему справиться, но Боун и Эллери не знали ни слова по-французски, и на них могли напасть, приняв за шпионов, поскольку сейчас все подозревали всех.
Они почти добрались до лодки, когда с ними поравнялся одинокий всадник. Даже в темноте его фигуру нельзя было спутать ни с кем другим.
— Де Сомбрей! — окликнул его Росс.
Лошадь остановилась.
— Кто здесь? А, это вы, Полдарк. Почему вы не на корабле?
— Привез двух друзей поразмять ноги. У вас есть пять минут?
— Даже час, если пожелаете, мне все равно, где его провести — здесь или где-то еще. Решение принято. Или это еще только начало? Просто кошмар.
— Отведи Эллери в лодку, — сказал Росс Боуну. — Я догоню через пять минут.
Де Сомбрей спрыгнул с лошади и похлопал нервное животное по морде. Даже обычная сельская лошадь заразилась всеобщим беспокойством.
— И что теперь будет, Шарль? — спросил Росс, указывая на мерцающий свет движущейся колонны.
Француз пожал плечами.
— О, я знаю, я знаю. Кто так решил? Не я. Иногда я присутствую на совете, иногда нет. Вообще-то я отсутствовал, когда д'Эрвильи протолкнул свое решение. Разумеется, впереди нас ждет сражение. Разумеется. Враг неподалеку. И отозвав войска, мы получили сильную позицию. Кто нападет первым? Но не все решается в сражении.
Некоторое
— Шарль.
— Да, друг мой?
— Я здесь совершенно бесполезен, вы это знаете?
— С вами можно разделить пищу и бокал вина, а это весьма ценно.
— Да-да, но я чувствую себя калекой, потому что не состою в регулярных английских войсках, и к тому же англичане ходят по острию ножа, чтобы не выглядело так, будто мы вторглись во Францию.
— Если было иначе, вы не стали бы моим другом.
— Это было понятно, еще когда я решил поехать. Но вы же знаете мою изначальную цель. В ближайшем будущем ее не достигнуть.
— Что ж... сражение еще предстоит. Если бы Гош был на нашей стороне, я чувствовал бы себя лучше.
— Простите, но хотя высадка была удачной, она не достигла успеха, на который мы рассчитывали. Помните, как де Марези в Киллуоррене скатывал ковер? Тогда он сказал, что армия роялистов прокатится по всей Франции.
— Луи всегда был склонен к театральным жестам.
— Так значит... — Росс взял француза за руку. — Я могу позабыть об этих честолюбивых планах, оставить вас здесь и попытаться достичь своих целей другим путем?
— Нет, Росс. Это не так. Честолюбивые планы лелеяли вы, а не мы. Я их принял, как и многие другие. Мне хотелось бы, чтобы вы были рядом, в моем полку во время сражения, но это невозможно, и считайте себя свободным отправиться домой.
— Не домой.
— Не домой?
— Не домой.
— А... Понятно.
Где-то вдалеке, у Сент-Барба, прогрохотала пушка, но на этом всё кончилось.
— Но для этого, — сказал Росс, — мне потребуется лодка.
— У вас их много.
— Французская. Рыбацкая лодка. Кеч или небольшой люггер.
— Что ж... на этом побережье их в достатке.
— Я не могу просто реквизировать лодку. Но вы можете.
Шпоры де Сомбрея звякнули.
— На каком основании? Меня это вовсе не радует. Находиться между нашими войсками и этими необразованными крестьянами — уже больше чем достаточно.
— Так значит, я не получу лодку?
— Друг мой, не могу сказать, что вы получите лодку. Но не могу сказать, что и не получите, правда? В Кибероне во всех деревнях, на каждом причале вы найдете такие лодки. Сейчас такая неразбериха. Кто-то хватится лодки, но ведь вы будете осторожны, и никто не узнает, куда она делась?
— Что ж... Благодарю, надеюсь, что не наврежу этим нашим отношениям.
— Не думаю. Не думаю. Но это будет непросто. Сделайте это ночью и после тщательной разведки.
Они прошли несколько шагов, и де Сомбрей положил руку на седло.
— И в этом вашем предприятии тоже будьте осторожны. Это не так легко, как вам кажется.
— Вероятно, и вовсе невозможно. Пока не увижу собственными глазами, не узнаю. А пока, друг мой... Если нам уже не суждено увидеться...
— Не суждено? Никогда? — засмеялся де Сомбрей. — Через год или два вы приедете в мой замок в Лимузене, и мы будем пить лучшее вино, что вы когда-либо пробовали. Мой виноградник, хотя и небольшой, один из лучших во Франции.