Заточенная в Золотой Клетке
Шрифт:
У Эдварда кажется, замедлилось дыхание от такой речи. Вся злость спала с него, вся спесь исчезла. Он остался наедине с прекрасными, и мучительно красивыми, буквально умоляющими глазами своего ангела. Во всей фигуре Беллы была напряженность и безмолвное отчаянье. Она умоляла его. Снова.
Эта улыбка, эти молящие взгляды, напряженные пальцы, разглаживающие его кожу,…но самое главное можно было только почувствовать. И он это сделал. Ощутил, как волнуется Белла, представил себя на её месте…Но в то же время в его голове крутились мысли о возможных осложнениях
Впрочем, как бы он не пытался, а давление девушки и её глаза – глаза, за которые он был готов убить кого угодно, сделать все что нужно, и исполнить любую просьбу девушки – манящие, пугающие, решительные, испуганные, любящие и отчаянные сделали свое дело.
Он застонал, убирая руки от её ладоней, и зажмуриваясь:
– Что ты со мной делаешь…
– Я люблю тебя, - шепнула девушка, улыбаясь, и снова дотрагиваясь до его рук, ласково сжимая их, и поднося к губам, что бы запечатлеть поцелуи – Я очень сильно тебя люблю!
– Думаю, мой ответ тебе известен… - горестно хмыкнул Каллен, ругая себя за слабость перед такой важной ситуацией, и в то же время, молясь, что бы ни дай бог ничего не произошло.
– Спасибо! – покорно и счастливо произнесла девушка, со всей нежностью целуя его руку, и улыбаясь – Большое, огромное спасибо!
– Ты заставляешь идти меня на крайние, безрассудные меры – покачал головой мужчина, пряча горесть за самобичеванием
– Ну что ты, это всего лишь суд. Все будет нормально. – Девушка снова безмятежно улыбнулась, и, отпустив его руку, припала уже к губам Каллена, счастливая от того, что все получилось.
– Знаешь, я не сомневалась в тебе. Я знала, что ты примешь правильное решение, любимый! – она ласково погладила его скулы, заставляя Каллена снова ощутить всю ту прелесть её прикосновений, коею он обычно испытывал.
– А я никогда не сомневался в твоей настойчивости, - пожурил он
– Знаешь, у тебя плохо получается скрывать обиду – протянула Белла, видя в глазах Каллена ту самую горесть, которую он пытался скрыть
– Я не на тебя обижаюсь, - тяжело вздохнул мужчина, признавая поражения над собственным сознанием и в то же время восторгаясь внимательности Беллы – Я обижен на себя…Что раз за разом не могу обеспечить твою безопасность. Подвергаю извечной опасности. Словно в каком-то боевике про Агента 007.
– Не нужно, - ободряюще взглянув на мужчину, попросила девушка – Я не люблю являться причиной твоих мучений…
– Каких мучений? – отмахнулся Каллен, припоминая суровые дни без Беллы, без душевного света, без любовного тепла, без любви… - Когда ты вошла в мою жизнь, мучения кончились.
– Видишь, мы созданы друг для друга! – отвлекая его от размышлений о собственной слабости, хмыкнула она
– Я в этом и не сомневался, котенок – Эдвард снова употребил это слово, потому что нутром почувствовал то, что девушке оно нравиться. – Никогда не сомневался…
– Мы ещё и мыслим одинаково – снова хмыкнула Белла, поглаживая его скулы. А затем, немного посмеявшись, добавила:
–
– В противном случае, я разберусь с Джаспером сразу же… - качнув головой, серьезно произнес Эдвард, кивая на дверь:
– Не позовешь его на минутку?
– Конечно! – снова счастливо улыбнувшись, девушка наклонилась к Эдварду, чмокнув его в лоб, и отправилась к двери, что бы исполнить его просьбу. Каллен слабо ухмыльнулся, после её поцелуя, и прикрыл глаза, предвидя долгий и полный наставлений с его стороны разговор с другом. Вот черт, что он делает?
Но отменять решение было уже поздно…
…Это убьет Беллу, утопит в страданиях. А он пообещал и себе, и ей, что больше никогда не станет причиной её слез и боли. Никогда.
*
– Приняв во внимание все предоставленные по данному делу документы, суд удаляется для принятия решения. Всем встать! – грозный и отточенный до невозможности голос прокурора окружил тесное помещение в Ратуше, в которой и без того было душно этим ясным днем.
Белла с готовностью поднялась, и Джаспер, сидящий рядом последовал её примеру.
– Сейчас твой шанс, Белла, - кивая на Чарли, произнес Хейл. В его голосе слышалось недовольство. Он действительно не был в восторге от того, что Эдвард – вопреки здравому смыслу и вообще всему на свете – поддавшись на уговоры Беллы изменил решение относительно её присутствия в этом зале. Что же она с ним делает?
– Хорошо… - девушка сдавленно кивнула в ответ, загоняя волнение и страх подальше, и вместе с приставленным к ней – по четкому, не терпящему возражению, указу Эдварда – двинулась к Чарли, сидящему за соседним дубовым столом рядом со своим адвокатом.
– Нужно поговорить, мистер Свон, - произнес Эммет, отгораживая Беллу от мужчины, дабы не привлекать в зале ненужного внимания. Сейчас небольшой перерыв, и все заняты разбором событий. Вряд ли кто-то обратит на них внимание, но перестраховаться стоит.
– Мне не о чем говорить с тобой, громила, - отмахнулся Свон, переводя испепеляющий взгляд на дочь
– Не со мной, а с Беллой, - указывая на девушку, произнес Эммет, но все ещё четко помнящий дистанцию и реплики, доверенные ему в этом непростом деле, которое организовала сама девушка. И откуда в это маленьком теле столько бравады, храбрости и решительности? Где оно все берется?
– А давай, - ухмыляясь, кивнул Чарли, вставая из-за стола. Его адвокат лениво взглянул на подсудимого, махнув рукой – мол, идите. Сам же Свон предвидел, что Каллена не будет, а теперь, когда Белла стояла перед ним лишь с этим телохранителем, полностью ощутил свою правоту. Возможно, он не сможет причинить ей физического вреда, но от морального её воистину мог защитить только Эдвард.
Когда эти трое вышли в коридор, на них повеяло долгожданной прохладой. Но никто не ощутил её. Белла была взволнованна, Эммет напряжен, а Чарли чрезмерно возбужден и решителен.