Затянувшийся отпуск
Шрифт:
Голос, зовущий его, приближался. «Что ей нужно на этот раз?» - думал майор. Он хотел было отправиться дальше. Убежать, чтобы не слышать ее голос и не видеть ее. Но что-то не позволило ему это сделать. Какое-то беспокойство: «А вдруг у нее что-то случилось? Вдруг она нуждается сейчас в моей помощи?» Джаспер быстро отправился на голос Элис. Через несколько минут он увидел ее, пробирающуюся через кусты, и остановился. Судя по всему, с ней было все в порядке. Тогда какого черта?!
Элис заметила Джаспера и замерла. Он смотрел на нее с непроницаемым выражением лица, с которого нельзя было прочесть абсолютно ничего. Никаких эмоций. Девушку
Они смотрели друг другу в глаза, не решаясь вымолвить ни слова.
«Как же я тебя люблю, – думала Элис. – Простишь ли ты меня?»
Она медленно и неуверенно потянулась рукой к его лицу и очень осторожно, очень легонько погладила его по щеке. У Джаспера от этого прикосновения словно электричество прошло по всему телу. Он сглотнул.
«Элис, что ты со мной делаешь?!
– его мысли хаотично крутились в голове, пытаясь сообразить, что происходит.
– Ты опять меня манишь, опять привлекаешь, зачем? Чтобы потом снова оттолкнуть? Влепить пощечину и включить игнор, который ужаснее любых пыток, до которых могут додуматься лишь самые извращенные, самые садистские умы… Твои прикосновения, твоя нежная рука... К черту все!» - решил Джаспер и медленно накрыл своей ладонью руку Элис на своей щеке, проводя уже щекой по ее ладошке.
«Я не оттолкну тебя… - подумал он.
– Делай со мной все, что хочешь... Привлекай, а потом отталкивай. Ласкай, а потом отвешивай пощечины. Я не могу от тебя отвернуться. Твоя красота - это самый безнадежный плен для меня, из которого я вряд ли когда-нибудь смогу вырваться. Нет, не смогу и... не хочу». Он подвинул руку Элис к своим губам и, продолжая смотреть ей в глаза, поцеловал ее ладошку. И если бы в данный момент Джаспер был способен мыслить трезво, то заметил бы, как девушку бросило в дрожь от этого маленького, казалось бы, безобидного поцелуя.
В душе Элис все перевернулось, вместо неуверенности и растерянности появилась надежда. Надежда на то, что она ему не безразлична, что она для него особенная. И пошли они прочь все предрассудки, решила Брендон. «Я должна ему сказать. Сегодня. Сейчас...»
– Люблю тебя… - тихо промолвила Элис, смотря в глаза майору.
Джаспер показалось, будто его сердце в тот миг остановилось. И все вокруг исчезло: серые тучи над головой, все звуки джунглей, все враги и все друзья, весь этот остров и весь этот мир. В пустоте окружающей среды остался лишь яркий свет, источником которого являлась Элис; ее глаза, которые в тот момент светились нежностью и любовью; ее сердце, которое билось только для него; ее губы, к которым хотелось прикоснуться и никогда не отстраняться. Джаспер аккуратно взял лицо Элис в свои ладони, и, наклонившись к ее губам, поцеловал, медленно и нежно, полностью захватывая ее губы своими.
– Девочка моя, – прошептал он ей в губы и снова поцеловал. – Неужели это не сон? – снова поцелуй.
– Люблю тебя больше жизни, – снова поцелуй.
После этих слов Элис показалось, что ее сердце от восторга вот-вот вырвется из груди.
«Лю-юбит!» -
«Он лю-юбит!» – ликовало сердце.
«Он. Меня. Любит!» - восторженно кричала душа.
Ощущение абсолютного счастья накрыло Элис с такой силой, что захотелось закричать на весь остров, нет… закричать так, чтобы в Нью-Йорке услышали и на Северном Полюсе о том, что Джаспер ее любит!
Схватив майора за голову, Элис принялась покрывать его лицо страстными, горячими поцелуями: губы, щеки, скулы. Он отрывал ее от себя, чтобы самому обцеловать ее губы, ее нос, ее глаза, уши, щеки, шею. Это была борьба за поцелуи, каждый из них хотел целовать и целовать. Это было похоже на безумие, на сумасшествие, когда забываешь обо всем на свете, забываешь свое собственное имя и помнишь лишь одно единственное - имя того, кого сейчас обнимаешь, имя того, кого целуешь. Это когда от счастья хочется плакать и все остальное не имеет никакого значения. Они не заметили, как из вертикального положения оказались в горизонтальном. Соединившись губами в глубоком длинном поцелуе, они перекатывались по траве, по очереди, оказываясь то на земле, то сверху. И так до тех пор, пока Джаспер не остановился, оказавшись снизу, чтобы Элис не находилась больше на земле.
Чувства и эмоции Джаспера были обострены до предела. Он сжимал Элис в своих объятиях, продолжая целовать, водя руками по спине, гладя по волосам. Все его мысли разбрелись в разные стороны, отказываясь трезво мыслить. И лишь одна, наверное, самая трезвая и здравомыслящая извилина громко вопила: «Остановись! Не здесь и не сейчас... Вы не можете... Ты не должен... Это не девушка из ночного клуба, которая напросилась к тебе домой. Это не одинокая жительница аула, приглашающая тебя на ночь к себе… Это Элис! Твой любимый человечек! Твоя идеальная принцесса! Твое яркое солнышко! Не так у вас должно все произойти! Не в таких условиях! Она достойна большего, она заслуживает самого лучшего…»
Вот только сама Элис думала совсем иначе. Оторвавшись от его губ, она резко распахнула его тенниску и принялась покрывать его плечи, грудь, живот страстными, влажными поцелуями, при этом не переставая бормотать:
– Мой... мой... только мой... весь... целиком... съем... никому не отдам... ни Марии... ни Хайди... ни войне... ни острову... ни людям в белом… никому…
Джаспер, тяжело дыша и глотая воздух, тут же мысленно отвечал на ее реплики: «Я сам не отдамся никому кроме тебя… Мария?.. Мутная тень забытого прошлого! Хайди?.. Какая Хайди? При чем тут Хайди? Война, остров… не-ет, они тебе не соперники! У тебя вообще нет соперников в моем сердце… Эли-ис…»
То, что девушка вытворяла своими губами, своим язычком на его теле, наносило жестокие, сокрушительные удары по той единственной трезвой мысли Джаспера. А когда майор ощутил ручки Элис у себя около ширинки, которые пытались расстегнуть его сложный ремень, это был последний, мощнейший удар, который отправил все здравомыслие в нокаут.
В тот момент, сердце, чувства, страсть полностью победили над разумом. Резко приподнявшись и снова поймав своими губами губы Элис, Джаспер сорвал с себя тенниску. Кое-как расстелил ее на земле и аккуратно перевернул девушку, положив ее спиной на одежду. Схватив ее платье снизу за подол, он резко его распахнул, все кнопки расстегнулись от одного движения. На Элис оказались одни лишь стринги. Джаспер жадно принялся покрывать поцелуями ее шею, плечи, грудь, живот, пупок. Тело Элис так и выгибалось под его поцелуями. Он не переставал бормотать: