Затянувшийся отпуск
Шрифт:
– Я понял, - Джаспер грустно кивнул. – И все равно удачи.
Белла наблюдала за Эдвардом и Джаспером. Они о чем-то говорили. Потом Эдвард резко развернулся и направился в ее сторону.
– Эдвард, сто раз подумай, прежде чем совершать глупости! – крикнул ему вслед Джаспер.
Каллен лишь раздраженно отмахнулся. Выражение его лица не нравилось Белле и даже пугало ее.
–
Несколько минут Эдвард с Беллой пробирались по лесу. Девушка пыталась завести разговор. Хотела узнать, что с ним случилось. Что ему приснилось ночью и что вообще происходит. Эдвард молча шел вперед.
– Ну все, Каллен, - Белла остановилась. – Мы пришли сюда играть в молчанку? Если будешь молчать, я вернусь обратно.
Эдвард остановился и обернулся. Ему казалось, что внутри у него все горит синим пламенем. Он знал, что должен сейчас причинить Белле боль. Должен сделать так, чтобы она его возненавидела и не бросалась потом спасать. Чтобы берегла себя и не думала о нем. По крайней мере, не думала с любовью. От этого всего было невыносимо больно.
Белле было не легче. Непонимание происходящего причиняло ей боль. Она чувствовала всеми своими клетками, что должно произойти что-то ужасное.
– Белла, - Эдвард тяжело вздохнул. – Прости меня.
– За что? – вымолвила она.
– Я не должен был завязывать с тобой какие-либо отношения. Не должен был переезжать к тебе и позволить тебе привыкнуть ко мне…
– Я не понимаю …
– Я ухожу. Ухожу к французам. Потому что там… Там среди них есть женщина, которую я люблю.
– Что? – журналистке начало казаться, что это все нелепая шутка. Очередная игра Эдварда.
– Белла, когда меня французы забирали на обследование, там я познакомился с ней, - Каллен перевел глаза с девушки в некуда. Его взгляд стал мечтательным. – Она такая… такая… Она удивительная…
– Замолчи… - выдохнула Белла, чувствуя, как легким не хватает кислорода. – Я тебе не верю.
– Белла, я сам себе не верил. Если бы ты знала, как я пытался бороться с собой и своим сердцем, как пытался сопротивляться… Даже с тобой принялся играть в любовь, в надежде выбросить ее из головы.
– Зачем ты мне это говоришь?
– Пытаюсь объяснить свой уход.
– Уход? – у Свон появилось такое чувство, будто ее сталкивают куда-то в пропасть и она уже теряет почву под ногами.
–
– Ненавижу, - прошептала Белла, проглатывая подступивший к горлу ком.
– Прости, - тихо промолвил Эдвард, опустив глаза.
Журналистке было тяжело на него смотреть. Даже невыносимо. Развернувшись, она быстро принялась уходить в сторону лагеря.
– Белла, - Эдвард пошел за ней.
– Оставь меня! – не останавливаясь и не оборачиваясь, она подняла руки, давая понять, что не хочет ничего больше слышать. Не хочет его ни видеть, ни знать. Эдвард не отставал и, догнав, взял ее за руку и развернул к себе. Белла смотрела на него стеклянными глазами и, казалось, совсем не видела.
– Белла, - быстро заговорил Эдвард. – Ты… ты особенная девушка. Пойми, ты очень замечательная. Ты мне действительно нравишься, и я за тебя переживаю…
– Не надо, - Свон качнула головой.
– Надо, Белла. Я хочу тебя попросить, пожалуйста, береги себя. Слышишь, береги свою жизнь! Храни ее до последнего! Пожалуйста, пообещай…
– Пообещать?! Да пошел ты! Иди, давай! Задерживать не буду! И не надо мне тут заливать про замечательную девушку! Замечательная девушка как-нибудь справится! А ты иди к своей заокеанской любимой!
Эдварду немного полегчало. Он увидел, как отчаяние и боль в глазах Беллы сменились на гнев, решительность и ярость. Такая Белла точно не пропадет… Его сердце вздрогнуло. Не должна пропасть.
«Прости, любимая, - подумал он, - и прощай». Развернувшись, Эдвард пошел дальше в лес. Белла, тяжело дыша и стараясь сдержать слезы, быстро отправилась в лагерь.
База.
Аро сидел в своем кабинет, сложив руки под подбородком и о чем-то задумавшись. В дверь кто-то постучал и тут же вошел Жак.
– Не помешал? – спросил он, быстро приближаясь к столу.
– Нет, конечно, - Аро улыбнулся. Жак сел напротив.
– Ты уже слышал про гастропарез Брендон?
– Слышал, - кивнул Аро.
– Что делать будем? Заберем, обследуем?
– Нет, - Аро беззаботно качнул головой.
– Ах да! – с сарказмом воскликнул Жак. – Мы же не можем обидеть майора! Аро, а не кажется тебе, что это уж слишком? – француз начал заводиться.