Заурядный человек
Шрифт:
Если бы не ки и сопутствующая регенерация, то мне бы пришлось умереть от потери крови и гематомы всего тела – Сигуре била куда только глаза глядят. Мне пришлось смотреть и запоминать её движения, что бы вовремя вставить в свои. К сожалению, она не уклонялась, поэтому пришлось на неё напасть… зря я это сделал, так как она посчитала, что взяла слабый темп, и, уклонившись, опять на меня набросилась.
Через четыре часа я почувствовал усталость, несмотря на постоянную подпитку с помощью внутренней энергии, и попросил Сигуре остановиться. К тому моменту она уже перешла на свой обычный меч и без
– Стой, Сигуре-сан, стой! – остановил я её…
– Что? – не поняла она.
– Довольно. Моё тело не выдержит больше.
– Хорошо… – Сигуре вложила меч в ножны и я отвязал утяжелители. Интересная тренировка – всё тело ноет, хотя махал я только руками и двигал ногами. Зато каким лёгким я показался себе, когда их снял! Это рай на земле.
Утро уже было не раннее и я спросил у мастера:
– Сигуре-сан, может, выпьем чаю?
– Завтрак… ещё не начался… – отказалась она.
– Ну так я приготовлю, – пожал я плечами.
– Ты умеешь готовить чай? – она показала тень эмоции. Ох, ну и красавица же!
– Ну да. Правда, я не так уж и хорошо готовлю, как Миу-сан, но всё же… кое-что умею.
– Хорошо. Сигуре закинула ножны за спину, и вышла, оставив меня в зале. Сквозь бумажную дверь она сообщила:
– Переоденься.
Да, я вспотел и очень сильно вспотел. Принять душ – та ещё задачка. Но, слава богу, в додзё с этим проблем не было – в домике Сигуре, а это её жилище, за дверью обнаружился душ, да и одежда у меня была, но только школьная форма. Я быстро сбегал за ней к мотоциклу, так как она была свёрнута в маленьком багажнике, и прихватив одежду, побежал обратно. Перед этим, правда, всё же воспользовался аптечкой из мотоцикла и перевязал самые тяжёлые ранения, которые быстро не затягивались. Кровь то я остановил, но… на плечах и торсе было много порезов. Затянутся за пару часов, но…
Вместе с Сигуре мы пошли в сторону кухни.
Кухня в Рёдзанпаку была летняя, то есть отдельно от основного дома, там Миу и трудилась. Жалко её – надо будет предложить свою помощь. Но сейчас – я воспользовался своим «божественным оком» и увидел Миу, она была за кухней.
– У тебя интересные тренировки, – сказал я, что бы поддержать беседу, – если бы не ки, то я бы и пяти минут не продержался.
– Боец должен использовать ки, – буркнула Сигуре, идущая рядом.
– И всё же, тренировки Акисаме-сана не учитывали использование ки.
– Фехтованию учатся после контроля… ки… – ответила Сигуре.
– Вот как… – я задумался, – я обучался контролировать свою ки в буддистском храме. Я пришёл туда, когда мне было семь лет и настоятель научил меня... контролю.
Сигуре, казалось бы, заинтересовалась. Я же кое-что захотел у неё выяснить:
– Ки Акисаме-сана и твоя не такие, как у других… – я задумался, как повежливее сказать, всё же – перерождение – довольно тяжёлая процедура. Я то с трудом вообще остался в этом теле, а не сломался. Вот тут Сигуре, кажется, заинтересовалась.
– Что… ты имеешь в виду?
– Перерождение… –
– Вот как… – она сильно задумалась, бросая в мою сторону заинтересованные взгляды.
Мы вошли в кухню – я быстро поставил чайник на огонь и поискал по шкафчикам чай. Он оказался на верхней полке. А чай у них в додзё хороший, нечего сказать. Сигуре наблюдала за всеми моими манипуляциями и, кажется, запоминала. После того, как я залил в заварничек кипяток, взял его и чашки, и пошёл в маленький обеденный зал рядом с кухней. Там можно было попить чаю. Сигуре-сан я вручил чашки и мы сели около маленького столика.
Колдунство над чашками завершилось – удалось найти пачку печенек и мы приступили. Лучшего момента, что бы поговорить, наверное, не выдастся.
– И всё же, твои тренировки интересные. Но я не понимаю, как тебе удаётся пропустить ки через меч? Он же не живой…
– Меч… – Сигуре нахмурилась, – как ты догадался?
– Техника божественного ока. Ты её не знаешь? – удивился я.
– Нет, – Сигуре отхлебнула ещё немножко из чашки.
– Я научу. Это одна из буддистских техник, не относящихся к боевым искусствам. Очень полезная…
Сигуре заинтересовалась, судя по выражению глаз.
– Ты… учишься с Миу? – спросила она заинтересованно.
– Да, мы в одном классе, – медленно кивнул я, – очень… интересная девушка. Тебе так не кажется?
– Нет… – Сигуре отвернулась, а я, подождав немного, продолжил:
– Странно. Все в Рёдзанпаку интересные. Ты – самая интересная, – Сигуре дёрнула бровью, после чего я, приняв это как знак внимания, продолжил. – Но я здесь слишком мало. Надеюсь, мы поладим.
Сигуре не ответила… она задумалась. Безумное чаепитие продолжилось. После того как чай немножко поостыл, разговор вновь начался. Сигуре спросила:
– Когда ты… начал изучать ки?
– Когда мне было семь лет. Я медитировал и раньше, но тогда ещё не мог сознательно влиять на ки. Настоятель местного храма, Матсуэда Шинджи, многому меня научил.
– Чему? – искренне заинтересовалась она.
– Только две техники. Но мне этого достаточно. Техника «божественного ока» и «медитация тройного цветения» …
– Никогда… не слышала… – заинтересованно сказала Сигуре.
– Я научу. Полезные знания…
– Спасибо, – она слабо улыбнулась краешками губ. Через пару минут спросил уже я:
– Интересно, чем занимаются мастера в додзё? – спросил я. – Только тренируются.
– Нет, – тут же опровергла мои мысли Сигуре, – иногда… появляется работа.
– Понятно, – я уткнулся в чашку с чаем.
Мы потихоньку изничтожали запас печенек, подливая себе чая из заварника, обдумывая сказанное. Сигуре не вытерпела на третьей минуте молчания:
– Ты… будешь учиться в додзё? – она с интересом посмотрела на меня. – Ещё… не передумал?
– Почему-бы мне передумать? – пожал я плечами. – Для обычного человека такие тренировки покажутся адом… Но, как я и сказал вчера – тот, кто цепляется за жизнь, умирает, а тот, кто бросает вызов смерти – живёт.