Завещание инора Бринкерхофа
Шрифт:
– Я даже не буду спрашивать, кто его родители, – возмущенно сказал он. – Ивонна, неужели ты не понимаешь, что это просто охотник за приданым?
– Попрошу не оскорблять моего будущего мужа, – холодно сказала я.
– Твой будущий муж – Клаус Хайнрих, и это не обсуждается, – заявил отец. – Именно его хотел видеть твой дед на этом месте.
– Откуда такая уверенность в том, что хотел дед? Он что, делился с тобой своими соображениями по завещанию?
– Да, – неохотно ответил он, – но я был уверен, что мне удалось его отговорить. Поделить наследство
На мой взгляд, это была обычная предусмотрительность человека, который очень хорошо знал своего сына и совсем не надеялся на его деловую хватку. Отец постоянно влезал во всяческие авантюры, оставлявшие его совершенно без денег, а так есть хотя бы надежда, что две трети состояния не пропадут – семья жениха Барбары довольно успешна, да и дело Хайнрихов, младшего из которых прочили мне в мужья, процветает.
– Ничего, потратишь на год позже, – безжалостно прервала я его стенания. – И чем раньше мы с Барбарой выйдем замуж, тем быстрее ты получишь доступ к деньгам.
– Ты должна выйти замуж за Клауса, он тебя любит, – вернулся к прежней теме отец. – Мы с инором Хайнрихом все обговорили.
– А то, что я его не люблю, совсем не учитывается? – я чувствовала себя оскорбленной.
Мою жертву не оценили, более того, требовали принести гораздо большую на алтарь нашей семьи.
– Да у вас, у девушек, все равно ветер в голове. Это ты сейчас думаешь, что его не любишь, – недовольно сказал отец. – А поживете вместе пару месяцев, так счастлива будешь. Уж всяко он лучше этого голодранца.
Честно говоря, я поражалась терпению Рихарда. На его месте я бы уже давно вспылила и покинула столь негостеприимный дом, а он молчал и только с видимым интересом прислушивался к нашему разговору.
– Я выхожу замуж за этого, как ты говоришь, голодранца, вне зависимости от того, нравится он вам или нет, – твердо сказала я.
– Если ты сделаешь такую глупость, ноги вашей здесь не будет! – пафосно вскричал отец.
– По завещанию мне принадлежит треть дома, – напомнила я. – Так что запретить мне сюда входить вы не сможете. Но я сама больше не вернусь.
С этими словами я схватила жениха за руку и покинула родительский дом, сопровождаемая воплями отца о том, что я должна немедленно опомниться, вернуться и выйти за Клауса. И все это по кругу в произвольном порядке.
– Не понравился я твоему отцу, – заметил Рихард.
– Ты же понимаешь, что ему никто, кроме Клауса, и не понравится, – ответила я.
Беседа с отцом далась тяжело, я до сих пор ее переживала и пыталась понять, можно ли было повернуть так, чтобы родители приняли мое решение, а разговор не закончился разрывом.
– В чем-то он прав. Я действительно голодранец и, в некотором роде, охотник за твоим приданым. Тебя это не смущает?
– Это основа нашего договора. Ты играешь роль моего мужа, я тебе за это плачу, – недоуменно сказала я. – Что, по-твоему, меня должно здесь смущать?
– Сам
– Если тебя это так волнует, Клаус смущает меня намного больше, чем расставание со всей суммой наследства.
– Предлагаю тебе изменить наш договор следующим образом. Я в течение года играю роль твоего мужа и даю развод по первому требованию, а с твоей стороны не принимаю никаких денежных выплат. И жениться согласен только на таких условиях.
– Но, Рихард, – запротестовала я, – это будет нечестно с моей стороны. В таком варианте я получаю намного больше, чем ты.
– Поверь, дорогая, я и в этом варианте получу намного больше, чем ожидал, – сказал он с какой-то странной полуулыбкой.
– И все равно мне кажется, что это неправильно, – проворчала я. – Мы же договаривались.
– Я не буду брать у тебя деньги. И это не обсуждается, – отрезал он. – Итак, твое решение?
– Можно подумать, у меня есть выбор.
– Выбор есть всегда, – ответил он. – Между мной и Клаусом, к примеру. Или ты можешь проигнорировать это требование завещания – ты же говоришь, что деньги тебе неважны.
– Но они важны моей семье.
– Причем намного больше, чем ты, – заметил он.
На это мне ответить было нечего: поведение отца, да и не только его, указывало, что получение денег намного важнее моей судьбы. И все же поступить так, как предложил Рихард я не могла: это была моя семья, и я любила их такими, какие они есть.
– Пойдем в Храм, – сказала я.
Я больше не желала говорить на эту тему. И все же родители уверены, что заботятся о моем счастье. Но только какое счастье может быть с этим рыжим волосатым Хайнрихом?
Рихард взял меня под руку, и мы пошли. В тот самый Храм, где три года назад собирались заключить брак Гюнтер и я.
Глава 4
Оказалось, что разговор с отцом – это еще не самое страшное, что ожидало меня сегодня. По дороге к храму мы встретили Гюнтера с Эви. Обычно я всегда замечала их издалека и сворачивала в ближайший переулок. Но тут эта парочка вывернула из дверей лавки буквально перед нами, и бежать было некуда.
– Иви, какая встреча, – радостно защебетала Эвамария, прижалась к мужу и сладко мне улыбнулась. Тут ее взгляд упал на мой браслет. – О, тебя можно поздравить? Наконец-то! Я так рада! Твой жених – такой симпатичный инор.
Правда, взгляд, которым она окатила «симпатичного инора», совсем не соответствовал словам. Этакая смесь пренебрежения с удовлетворением. Еще бы! За прошедшее время Гюнтер не стал хуже. Высоченный, белокурый, красивый, он напоминал героев древних легенд, и от одного взгляда на него у меня заболело где-то глубоко внутри. Он тоже заметил мой браслет, и взгляд его стал каким-то оценивающим. Но что там оценивать? Рихард рядом с ним казался слабым подростком.
– Извини, дорогая, мы торопимся. Всего хорошего, – сухо сказала я, после чего мы с Рихардом обошли парочку и пошли дальше.