Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Завещание Магдалины Блэр. Сборник рассказов
Шрифт:

Но смерти предшествуют поистине адские мучения. Нарушается привычное ощущение времени, так что часовое воздержание оказывается в сознании кокаиниста равным столетию пыток для человека с естественным восприятием вещей.

Психологи еще находятся в неведении о том, каким образом здоровой мозг добивается того, что мы воспринимаем и хорошее и плохое в жизни с достаточным равнодушием. Чтобы ощутить это, попробуйте попоститься день или два, и вы сразу почувствуете тупую боль, которым сопровождается вся деятельность организма. Если же пост ваш называется воздержанием от наркотика, то ощущение это

возрастает многократно, упраздняя в сознании даже самое течение времени, так что жертва начинает испытывать поистине метафизические вечные муки ада, которые, в сущности, есть погружение смертной души в беспредельность, лишенную божественного присутствия.

3. МНОГОЕ ИЗ ТОГО, ЧТО Я ГОВОРЮдавно и хорошо известно; если я и рассказываю это, как нечто новое и небывалое, то исключительно ради того, чтобы усугубить драматическое воздействие, поскольку все искусство трагедии — да и комедии в ее высших формах, каковые доступны лишь таким вознесшимся над суетой рода человеческого великанам как Аристофан, Шекспир, Бальзак, Рабле, Вольтер и Байрон — заключается в том, чтобы сострадая людским бедам, поэты, в то же время, с презрительным высокомерием взирали на тщетные потуги смертных избегнуть судьбы.

Поэтому, дабы избегнуть упреков в односторонности, подчеркну тот факт, что многие из лучших людей, да и не они одни, используют это зелье и некоторые другие с пользой для себя и всего рода людского. Как те самые индейцы, о которых я говорил, они применяют его лишь в тех случаях, когда от них требуется нечеловеческое напряжение усилий. Так, к примеру, Герберт Спенсер, принимал ежедневно морфин, никогда не превышая самому себе назначенную дозу. Уилки Коллинз также избавлял себя от страданий, причиняемых ревматической подагрой при помощи лауданума, что не помешало ему оставить нам непревзойденные шедевры своего пера.

Некоторые зашли чересчур далеко. Бодлер распял свое тело и душу на кресте любви к человечеству; Верлен под старость стал рабом абсента, повелителем которого он себя считал. Фрэнсис Томпсон погубил себя опиумом, как и Эдгар Алан По. Джеймс Томпсон добился того же при помощи алкоголя. Менее известны, но похожи, истории де Куинси и Х. Г.Людлова, которые пали жертвами лауданума и гашиша, соответственно. Великий Парацельс, открывший водород, цинк и опиум, намеренно использовал сочетание больших доз алкоголя с уравновешивающим их тяжелым физическим трудом для того, чтобы пробудить творческие силы своего мозга.

Кольридж все самые лучшие свои стихотворения создал, находясь под воздействием опия и в том, что окончания <Кубла Хан> так и не было написано, мы должны винить исключительно докучливого <человека из Порлока>, да будет имя его навсегда проклято в истории человеческой расы!

4. ЧЕЛОВЕЧЕСТВО МНОГИМ ОБЯЗАНО ОПИУМУ.Стоит ли роптать при этом на то, что он иногда отнимает жизнь у тех, кто бездумно прожигает ее?

Ибо статья эта посвящена обсуждению важного вопроса: должны ли наркотические зелья находиться в свободной продаже?

Здесь я остановлюсь, чтобы извиниться перед американским читателем, поскольку чувствую себя обязанным защищать весьма непопулярную и

вызывающую у многих недоумение точку зрения, оказываясь при этом в незавидном положении того, кто просит закрыть глаза на частности, дабы они не помешали нам узреть главное.

Увы, я полагаю, что американские законодатели пребывают в настоящий момент под воздействием сугубо ложной теории, которая утверждает, что репрессии всегда эффективнее, чем воспитание в обществе соответствующего морального духа. Я же, напротив, полагаю, что демократия, более, чем любая другая форма правления, должна доверять народу, поскольку именно такое доверие и отличает ее по преимуществу от всех иных форм политического устройства.

Посему в сложившейся ситуации самым верным способом действия я считаю критику отрицаемой мною теории именно на том направлении, на котором она считает себя всего сильней.

Я попытаюсь доказать, что даже в самых тревожащих случаях правительство не имеет права запрещать употребление исходя из возможности злоупотребления. В том случае, если мне удастся обосновать свой подход, я хотел бы затем обсудить и некоторые практические соображения, связанные с его реализацией.

Итак, вперед на штурм крепостной стены: должны ли наркотики <вызывающие привыкание> иметься в свободной продаже?

Вопрос, который мы собираемся обсуждать, носит безотлагательный характер: ведь после признанного всеми провала закона Харрисона, в Конгрессе уже обсуждается новое предложение, которое, по нашему мнению, только усугубит и без того запущенное положение дел.

Я не буду оспаривать права людей на свободу. Свободные люди уже давно однозначно высказались в его пользу. Но кто рискнет утверждать, что желание Христа принести себя в жертву было безнравственным, поскольку оно лишило государство полезного налогоплательщика?

Нет, нет и нет — жизнь человека принадлежит только ему одному, и он вправе положить ей конец по собственной воле, если, разумеется, он тем самым не посягает и не угрожает неотъемлемым правам своих ближних.

Но в этом-то и вся загвоздка. В наши времена все человеческое общество состоит из ближних, и трудно представить действие одного, которое тем или иным способом не задевало бы интересы другого. Что ж, отлично, в каждом деле есть свои <за> и <против> — главное, суметь правильно определить, какая чаша весов перевесит.

В Америке запретительные идеи, чего бы они ни касались, раздуваются газетами преимущественно истерической направленности до тех пор, пока они не доводятся до фанатических крайностей. "Сенсация любой ценой к следующему воскресенью": приблизительно таким образом, напоминающим знаменитый германский приказ о взятии Кале, выражаются редактора большинства изданий. Отсюда возникает опасность того, что любое дело корибанты прессы своими диатрибами доведут до абсурда: так, например, все они сходятся в том, что запретом лечится любая болезнь. На практике грамотный закон, который, скажем, позволяет домовладельцу иметь дома револьвер для самозащиты, но дает возможность полиции, арестовавшей на улице вооруженного гангстера, отправить его за решетку, не утруждая себя сбором доказательств о наличии у него преступных намерений, должен был бы принести пользу.

Поделиться:
Популярные книги

Лучший из худших-2

Дашко Дмитрий Николаевич
2. Лучший из худших
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Лучший из худших-2

Досье Дрездена. Книги 1 - 15

Батчер Джим
Досье Дрездена
Фантастика:
фэнтези
ужасы и мистика
5.00
рейтинг книги
Досье Дрездена. Книги 1 - 15

Разбуди меня

Рам Янка
7. Серьёзные мальчики в форме
Любовные романы:
современные любовные романы
остросюжетные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Разбуди меня

Комендант некромантской общаги 2

Леденцовская Анна
2. Мир
Фантастика:
юмористическая фантастика
7.77
рейтинг книги
Комендант некромантской общаги 2

Подземелье

Мордорский Ваня
1. Гоблин
Фантастика:
фэнтези
эпическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Подземелье

Одержимый

Поселягин Владимир Геннадьевич
4. Красноармеец
Фантастика:
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Одержимый

На границе империй. Том 9. Часть 3

INDIGO
16. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 3

Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

Цвик Катерина Александровна
Фантастика:
юмористическая фантастика
7.53
рейтинг книги
Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия

Реванш. Трилогия

Максимушкин Андрей Владимирович
Фантастика:
альтернативная история
6.73
рейтинг книги
Реванш. Трилогия

Бастард Императора

Орлов Андрей Юрьевич
1. Бастард Императора
Фантастика:
фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Бастард Императора

Наследие Маозари 4

Панежин Евгений
4. Наследие Маозари
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Наследие Маозари 4

Измена. Право на любовь

Арская Арина
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Право на любовь

Ученик. Книга вторая

Первухин Андрей Евгеньевич
2. Ученик
Фантастика:
фэнтези
5.40
рейтинг книги
Ученик. Книга вторая

Мое ускорение

Иванов Дмитрий
5. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.33
рейтинг книги
Мое ускорение