Завещание мессера Марко (сборник)
Шрифт:
Сквозь сплошные струи проливного дождя, завесившего серым пологом горизонт, вахтенный разглядел горы. Лоцман сказал, что из-за дождя не может точно сказать, где они находятся. Но это, без сомнения, Индия.
Дождь наконец кончился. Ночь была тихая. Влажный теплый ветер приносил запахи сырой земли и пряных трав. На берегу кто-то зажег факелы. На кораблях поставили дозорных, остальным было приказано готовиться к любой неожиданности.
На флагманский корабль прибыли Пауло да Гама и Николау Коэльо. Они молча прошли в каюту командора и долго совещались.
– По правде говоря, –
– Главное, отделить действительность от вымысла, от легенд и басен. – Командор положил обе руки на стол и почему-то глядел на них, медленно сжимая и разжимая кулаки. – Прикидываясь кем угодно, мы прежде всего должны чувствовать себя разведчиками, шпионами… как в стране врага.
– Я думаю, следует распространить слух, что наши три каравеллы только часть флотилии могущественного государя Португалии.
Нас, мол, разнесла по морю страшная буря, и мы случайно заблудились… А они, остальные отстали от нас, – предложил Пауло.
– Правильно, Пауло, я думаю примерно так же. Что скажете, Николау?
– Я слушаю вас, командор. Считаю: вы с братом хитростью и умом стоите друг друга. Я заранее присоединяюсь к вашему плану, – поддержал Коэльо. – Может быть, они побоятся напасть на нас, поверив, что скоро подойдет основная эскадра с большим войском, с сотней бомбард, богатыми подарками, с послом и свитой.
Васко да Гама встал, прошелся по каюте и приоткрыл дверь. Рядом с дверью стояли на карауле два солдата в кирасах и шлемах, на всякий случай. Один опирался на пику, другой держал при себе арбалет.
– Ну, что там, Гаспаро? – спросил командор, прислушиваясь к тихому плеску моря и вглядываясь во тьму, скрывшую индийский берег.
– Кто-то ходит с факелами по берегу, сеньор командор, – отвечал солдат. – Может, береговой патруль. А так – все спокойно.
Командор вернулся к столу и снова сел.
– Значит, договорились. Я всем местным властям стану внушать, что я лишь моряк, управляющий королевской эскадрой. А посол приплывет позже. Вступать в переговоры с индийцами будем только мы трое. Это – приказ. Остальным разрешается говорить лишь о простых вещах. Ну, например, спрашивать цены на товары, как называются города и прочее.
– Правильно, – кивнул Коэльо, – нечего всем языки чесать. Иногда полезнее помолчать.
– И еще об одном деле я хочу предупредить заранее. Если индийцы и христиане, то, наверное, какие-нибудь еретики или схизматики и не следуют законам нашей католической церкви. Пусть никто не удивляется несоответствию их обычаев с нашими и не затевает спор на темы веры. Если мы впоследствии укрепимся на этом берегу, у воинствующей церкви и ее верных слуг достаточно средств, чтобы вернуть заблудших в лоно истинной веры, а неверных и язычников уничтожить и обуздать.
Когда рассвело, моряки наконец увидели город. Вдали темнели синие изломы гор. У берега и дальше, вдоль улиц, стояли домики (глинобитные и деревянные), разбросанные в пальмовых рощах и фруктовых садах. Домики крыты пальмовыми листьями. На окраине высились мечети и минареты, увенчанные полумесяцем.
– Это Каликут, самый богатый порт на побережье, –
Васко да Гама приказал ибн Маджиду купить рыбы у местных рыбаков. Расплатившись серебряной португальской монетой, он рассчитывал привлечь внимание рыбаков, грузчиков и мелких торговцев, толпившихся в порту.
Все индийцы были только в набедренных повязках, некоторые носили синюю или красную выгоревшую чалму, завязанную по-иному, чем у мусульман. Остальные ходили с непокрытыми головами. Рыбак, продавший рыбу на португальский корабль, спросил лоцмана – кто они. Ибн Маджид рассказал заготовленную командором басню про заблудившуюся эскадру «великого короля могучей державы» и про то, что эти три судна только малая часть грозной флотилии, которая вскоре должна подойти к Каликуту.
Рыбак поспешно вернулся к небольшой группе местных жителей, чтобы поделиться услышанным. Каликутский порт уже через час гудел, как пчелиный рой, обсуждая новость о приплывших из неизвестной далекой страны кораблях и пересказывая легенду о затерявшейся в океане флотилии. Васко да Гама надеялся, что пылкое воображение восточных людей дорисует недосказанное лоцманом. А через торговцев, воинов и слуг эти красочные россказни достигнут дворца.
Туземцы теперь наперебой предлагали португальцам рыбу, кокосовые орехи, винные ягоды, связанных за лапки живых кур и голубей. Васко да Гама приказал все предложенное скупить и хорошо, не торгуясь, со всеми расплатиться. Взяли даже привезенные дровосеками с гор дрова, хотя португальцы в них не нуждались. Командор при этом сказал переводчику:
– Скажи им, что я велел дать денег бедным людям, чтобы труд их не пропал даром. Ибо привык щедро отплачивать тем, кто желает мне добра.
Услышав эти слова, ибн Маджид понял, чего хочет командор, и громко повторил сказанное для индусов. Это, естественно, вызвало у простодушных бедняков удивление, пересуды и невольные преувеличения. А еще через день весь город знал о щедрых и добросердечных чужеземцах.
Васко да Гама решил послать в город одного из своих доверенных людей – писца и переводчика Жоао Нуньеша. Он поручил Нуньешу поговорить с горожанами, имеющими более высокое положение, нежели рыбаки, грузчики и дровосеки. А также выяснить, по возможности, достигли ли сведения о чужеземных кораблях правителя и каковы его намерения по отношению к гостям.
Португалец отправился с торговцем, привозившим на каравеллы провизию. Проходя по шумной и пестрой базарной площади, он случайно познакомился с маврами из Туниса, говорившими по-испански. Увидев человека, одетого по-европейски, мавры вскричали:
– Дьявол тебя возьми! Как тебя занесло сюда?
Нуньеш уклончиво ответил, что португальские корабли пришли сюда за пряностями. После беседы, которую хитроумный писец вел очень осторожно, тунисцы пригласили его в дом, угостили белым хлебом и медом. На «Сао-Габриэль» Нуньеш возвратился с одним из новых знакомых. Писец представил его Васко да Гаме.