Завещание рождественской утки
Шрифт:
У меня кончилось терпение.
– От предложенной вами музыкальной программы пробудятся не только присутствующие за столом, но и сам усопленный… усоплемый… усопенный… короче, летчик-испытатель пентхауса.
Леонид улыбнулся.
– Ну что вы, ему категорически запрещено покидать кресло во главе стола и пить спиртные напитки! Вместо вина в бокал усопленному нальют лимонад, а в коньячный – крепкую чайную заварку. У нас огромный опыт проведения таких церемоний, и, смею вас уверить, никто из гостей не догадается, что наш дорогой путешественник в рай поднимает рюмку с простой водой, а не с водкой. Да, да, вижу в ваших глазах, Виола, вопрос и сразу отвечу: главному лицу праздника запрещено разговаривать. Если он посмеет издать хоть один звук, даже чихнуть или кашлянуть, ему во время ужина, чтобы не портить никому настроение, естественно,
Леонид потрогал красный платок с траурной каймой, торчавший из нагрудного кармана, потом взял со стола бумажную салфетку и приложил ее к вспотевшему от негодования лбу. Я, ощутив себя персонажем романа Кафки [8] , чуть не подпрыгнула:
– Покойник будет сидеть за столом? Его что, достанут из гроба? То есть из пентхауса? Как он сможет пить воду и кашлять? Вы с ума сошли!
– Боже! Конечно нет! – взвился менеджер. – Как вам такое взбрело на ум? Усопенный усоп, он в раю. А в ресторане будет сидеть актер, изображающий путешественника. У нас потрясающие гримеры, они добиваются полнейшего портретного сходства. Надо только написать в приглашении: роль Ивана Николаевича Зарецкого исполняет звезда сериалов… ну и фамилию указать. Не подумайте, что мы хотим распиарить лицедея. Когда только начинали работать в сфере услуг для особо важных усопенных и организовали первый ужин, вдова в обморок упала, увидев, кто сидит во главе стола. Но с тех пор мы более такой ошибки не совершаем, всегда предупреждаем: на церемонии работает профессиональный артист, он здесь для того, чтобы вы могли к нему подойти и сказать в адрес улетевшего в рай добрые слова, сделать ему приятное, пожелать счастливой дороги. Впрочем, некоторые родственники не любят артистов, заказывают ростовые фигуры, с ними можно сфотографироваться на память.
8
Франц Кафка (1883–1924) – австрийский писатель, автор произведений, пронизанных абсурдом и страхом перед внешним миром. (Прим. автора.)
– Только обезьянки не хватает, – неожиданно подал голос Антон.
Я с благодарностью посмотрела на охранника Зарецкого. Слава богу, над океаном маразма прозвучал голос нормального человека.
– Почему не хватает? – поразился Леонид. – Приведем и мартышку, если хотите! Любую зверушку достанем, начиная от слона и заканчивая блохой. А последнюю, ежели пожелаете, еще и подкуем. «Пентхаус в раю» может все!
Я уткнулась носом в чашку с кофе и решила не произносить более ни слова, а лишь кивать в ответ на вопросы Зарецкого. Больше всего хотелось встать и, сказав Леониду все, что думаю о его фирме, удалиться из ресторана. Но ведь тогда олигарх разозлится и откажется брать на реализацию мои детективы! А учитывая то, что он теперь еще и монополист в сфере книготорговли, мои криминальные романы вообще исчезнут с прилавков. Да, да, я конформистка и трусиха. Вдобавок мне вообще не следовало знакомиться с Иваном Николаевичем, тогда меньше было бы проблем, ведь трудно обижаться или сердиться на того, с кем никогда не общался. Ох, не зря тетка Раиса часто говорила маленькой Вилке:
– Запомни: нельзя дружить с тем, кто богаче или беднее тебя, заводи приятелей среди рабочих и не подлизывайся к начальству. Подальше от царей – голова целей!
Из ресторана я вышла поздно, села в машину и протянула Жоржу коробочку.
– Угощайся. Ты ведь, наверное, ничего не ел целый день. Взяла тебе салат. Не знаю, какой ты любишь, поэтому заказала обычный «Цезарь» с курицей. Хотела принести котлету или пасту, но горячее на вынос не дадут. Ешь спокойно, я пока позвоню.
Водитель заулыбался, взял салат, а я набрала номер дома престарелых, полученный от Николая. Да, на дворе поздний вечер, но в интернате должен остаться на дежурстве кто-то, врач или медсестра.
Жорж вскрикнул.
Я посмотрела на шофера, который сильно изменился в лице, перевела взгляд на коробку, в которой лежал вылепленный из теста череп, наполненный зелеными листьями, сухариками и кусочками куриного филе, хотела сказать, что побывала в ресторане, специализирующемся на проведении креативных
И тут из трубки донесся приятный голос:
– Дом ветеранов. Кирпичева, добрый вечер.
Мысли о Жорже разом вылетели из моей головы.
– Наталья Алексеевна!
– Да, – подтвердила женщина, – слушаю.
– Не разбудила вас?
– Я на дежурстве, а на работе нельзя спать, – ответила медсестра. – Простите, с кем я разговариваю?
– Ваш телефон мне дал Николай, сын артиста Андрея Борисовича Расторгуева, – зачастила я. – Пожалуйста, не отсоединяйтесь, сейчас объясню причину своего звонка…
Глава 26
В здание с колоннами, менее всего напоминающее дом призрения, я вошла через боковую дверь и тут же споткнулась о здоровенную метлу.
– Извините, Виола Ленинидовна, – смутилась Наталья Алексеевна, – в десять вечера мы запираем парадный вход, оставляем открытым только служебный, а наш дворник жуткий неряха, вечно орудия своего труда где попало бросает. Мне неудобно, что не могу встретить вас как положено, в просторном холле, а веду закоулками.
– Ерунда, – сказала я, – лестница как лестница. Ковровая дорожка мне не нужна. А приятное вы уже сделали – правильно произнесли мое отчество. Большинство людей говорит «Леонидовна».
Наталья Алексеевна начала подниматься по ступенькам.
– Я читаю ваши книги, стараюсь не пропустить телепрограммы с вашим участием, просматриваю информацию в Интернете и знаю про Ленинида Ивановича. Он теперь звезда телесериалов, востребованный артист.
– Да, у некоторых людей судьба складывается самым причудливым образом [9] , – подхватила я. – Но давайте обойдемся без церемоний, зовите меня просто Виола.
– Боюсь, не смогу, – смутилась Кирпичева. – Вы звезда, а я кто? Когда мы по телефону разговаривали, я решила, что зять надо мной пошутить решил. Максим знает, как я вашими детективами увлекаюсь, а он компьютерщик, на всякие приколы мастер. Ну я и подыграла, сказала: «О! Буду счастлива встрече, конечно, приезжайте, жду». Но когда вы про Расторгуева заговорили, у меня просто шок случился… Разрешите угостить вас чаем? У нас пекут прекрасные ватрушки. Ой!
9
О судьбе Ленинида подробно рассказано в книгах Дарьи Донцовой «Черт из табакерки» и «Кекс в большом городе», издательство «Эксмо».
Наталья Алексеевна замерла, потом покраснела.
– Не подумайте, что мы крадем еду у стариков. Ольга Ивановна всегда делает выпечку и для сотрудников, в нашем учреждении воров нет, мы стараемся обеспечить своим подопечным достойные условия жизни. Здание старое, построено еще в царские времена как дом призрения, и спальни тут были, до того как Елена Сергеевна заведующей стала, огромные, в них помещалось по сорок коек. Кровати отгораживали ширмами! Представляете? А каково пожилому, часто болеющему человеку в казарме спать? Один храпит – остальные мучаются. Туалетов всего два было, душ вообще один. Говорят, прежний заведующий все ковры в кабинетах у чиновников истоптал, выпрашивая денег на ремонт, но, уж простите за грубость, фигу получил. А Леночка наша все перестроила. Теперь бабушки-дедушки каждый живут в отдельной спаленке с личным санузлом, с телевизором и холодильником. Комнатки пусть и небольшие, но зато без соседей. А если хочется пообщаться, можно пойти в гостиную или в библиотеку. У нас и спортзал есть, инструктор групповые занятия проводит, и танцевальные вечера устраиваем. Дай бог здоровья нашей заведующей!
Наталья Алексеевна вела меня по коридору, застеленному ковровой дорожкой.
– Как у вас чисто! – восхитилась я. – Картины, цветы, ковер, а не линолеум, и ничем противным не пахнет…
– Здесь работает большая команда уборщиц, – пояснила Кирпичева. И понизила голос: – Елена Сергеевна сестра очень богатого человека, ее брат и содержит интернат. Нам тут всем повезло. У сотрудников зарплата достойная, коллектив подобрался замечательный.
– Ваша заведующая Елена Сергеевна Реброва? – воскликнула я. – Я ее хорошо знаю, прекрасная женщина. Она младшая сестра хозяина издательства «Элефант».