Завещание таежного охотника
Шрифт:
Сразу же после приветствий он сказал:
— Бьюсь об заклад, что вы застряли в Казачьем болоте или блуждали по Минайскому ельнику!..
Раздался весёлый смех. Нас окружило несколько местных жителей, по-видимому узнавших от водителя о моём приезде.
— Подтверждаю без пари, — отвечал я, — заблудился в вашей тайге.
— Э, батенька, тайга не тётка. Она не нянчится даже с родными детьми, не говоря уже о чужих, и сразу выпускает когти. Приехал Илюша, шофёр, а где, дескать, вы? Я сразу понял, куда вас занесло. Уже хотели вас разыскивать, только
— Помогло, — подтвердил я.
— Итак, будьте нашим гостем. Чем богаты, тем и рады служить. Пожалуйста, проходите.
Я вошёл в добротную избу сибирского охотника. Обнесённая изгородью, она стояла на самом берегу реки. Изба была срублена из крупных брёвен и снаружи обшита досками в ёлочку, Веранда, наличники окон и крыльцо изобиловали резными украшениями, свидетельствовавшими об искусстве сибирских плотников.
Мне отвели просторную комнату, пол которой был застелен медвежьими шкурами. Их было пять штук.
Диван покрывала великолепная тигровая шкура. Богатые трофеи говорили, что Пётр Андреевич принадлежит к числу охотников, которые имеют заслуженное право похвастаться своими успехами.
После таёжного испытания я привёл себя в порядок, и мы сели за большой накрытый стол. Пётр Андреевич сожалел, что Олег задержался в Чите, а когда я рассказал ему, при каких обстоятельствах встретился с ним в московском поезде, он рассмеялся:
— Ведь вы же могли ещё в Ленинграде обо всём договориться. По телефону!
Затем я подробно рассказал о своих первых шагах по тайге.
Упомянул я также о намерении Олега охотиться на соболя, что, по мнению нашего попутчика, меховщика Рогаткина, было почти безнадёжным занятием.
Мой хозяин ответил не сразу. Он задумался, и у меня снова усилилось подозрение, что за этими разговорами о соболях что-то кроется.
Однако Пётр Андреевич заметил:
— Теперь, в начале осени, охотнику на соболя трудно добиться чего-либо стоящего. Но, наверное, учёный себе на уме.
— С чего бы это геолог взялся за такую нелёгкую работу? — Сибиряк махнул рукой и пробурчал: — Я имею в виду биолога Реткина. А что касается его племянника, то, вполне возможно, он чересчур увлёкся этим делом…
Вдруг мы услышали, как совсем низко пролетел самолёт. Следя за его полётом, Пётр Андреевич воскликнул:
— Смотрите! Кружит! Он сядет на лугу у реки… Интересно, кого нам принесло из облаков.
К нашему приходу на лугу уже было многолюдно. Жители, главным образом молодёжь, бежали к самолёту, из которого вышли два человека. Мы подошли ближе. К своему величайшему изумлению, я узнал одного из них: Олега Андреевича. Жизнерадостный, улыбающийся, он махал мне рукой и кричал:
— Итак, я здесь и, как видите, порядком торопился, чтобы не заставлять вас долго ждать.
Подошёл Пётр Андреевич и протянул Олегу руки.
— От души рад вас видеть, редкий гость с неба.
И
— Позвольте представить вам Михаила Дмитриевича Карасика, пилота нашей геологической авиаразведки. Благодаря его любезности мне не пришлось трястись по таёжным дорогам. Он прилетел вместе со мной из Читы, потому что должен произвести заброску продуктов и приборов для экспедиции в окрестностях Алдана.
Олег тоже остановился у Чижова. Положив вещи, он вместе с хозяином отправился навестить старейшего жителя деревни — Родиона Родионовича Орлова.
Вернулись они нескоро.
Мы уселись в просторной горнице за стол, на котором, по сибирскому обычаю, было так много блюд, что у меня разбегались глаза.
Тут и блюда с дичью, жареной и печёной рыбой, пирог из дичи, ветчина, свиное жаркое, огурцы с чесноком, черемша в сметане, икра, солёные грузди и маринованные грибки.
Кроме меня, за столом сидело девять человек, из них я знал только хозяина, Олега, шофёра Илюшу и пилота. Остальных мне лишь представили, и за столом мы познакомились ближе. Младший брат Чижова, Тит Андреевич, статный, широкоплечий мужчина, председатель сельсовета. С ним пришли замечательный охотник Фома Кузьмич, учитель Борис Михайлович Антонов и его жена Светлана Александровна — фельдшер сельской амбулатории. Самым интересным гостем был старый охотник Родион Родионович Орлов. Он пришёл вместе с Олегом, сел рядом с ним и весело сказал:
— Я вижу, вы приготовили небольшое угощение. Что ж, одобряю. Для далёких гостей да будет мёд. Ведь у нас тут, наконец, находится Олег Андреевич Феклистов, внук славного Ивана Фомича Феклистова!
Слова старика вызвали аплодисменты, а у меня вполне понятное удивление, поскольку о знаменитом предке Олега я до сих пор ничего не слышал. Прежде чем я успел расспросить о подробностях, наш хозяин живо добавил:
— Этому обстоятельству, дорогие гости, мы обязаны прежде всего моим стараниям, а также предусмотрительности дяди Олега Андреевича, биолога Реткина, который послал его вместо себя. А теперь, пожалуйста, — разговорами сыт не будешь — угощайтесь.
Еда была превосходной. Мы принялись за неё с таким аппетитом, что разговор прекратился, и только иногда кто-нибудь нарушал тишину, предлагая тост или произнося несколько в большинстве своём шутливых фраз.
Сибиряки — любители шуток и расценивают их как приправу, которую необходимо добавлять даже к самому вкусному блюду.
Я уже наелся, как говорится, до отвала, когда на столе появились пельмени. Каждый по вкусу поливает их уксусом или сметаной.
Зимой пельмени делают в запас. Десять-пятнадцать тысяч замороженных пельменей висит в мешках на чердаке.