Завещание Якова Брюса
Шрифт:
Настя вздрогнула. Перед глазами вновь пронесся туман, окровавленная женщина и Волков, выскочивший на коне на поляну.
— Про кровоподтеки откуда знаешь? — бросив быстрый взгляд на Настю, Шувалов продолжил допрашивать, голос стал жестче.
— Ну дык это… того…
— Заходил, значит? — граф усмехнулся. — А мы то думали, ты у порога, словно пес бродячий…
— Так это, ваш благородие, я у Кольки в карты то выиграл, ну и подумал, раз уж оказия вышла, — солдат смутился. — да и изнутри оно-то надежнее проверить.
— Главное,
Не одобряя солдатский юмор, Настя недовольно поджала губы.
— Сашенька, голубчик, Ивану еще простительно, он простой солдат. Но вы то должны понимать, что не в казармах находитесь, а у меня в доме, — спокойно заметила Бутурлина, очень внимательно слушавшая весь разговор.
Слегка смутившись, измайловец вскочил и коротко поклонился:
— Простите, Анна Михайловна, забылся.
— Вообще-то у мадам Амели вход простым солдатам заказан, — заметил Григорий.
— Ну… — Иван вновь замялся. — Она просто плату заламывает… а я ж у Кольки…
— Да, да, выиграл, мы помним! — нетерпеливо перебил Шувалов.
Было видно, что он едва сдерживается. Солдат замолчал и скосил глаза на командира.
— Ежели у его сиятельства к тебе вопросов больше нет, то ступай в казармы, — распорядился Белов.
— Григорий Петрович! Дело то не закрыто! — запротестовал начальник Тайной канцелярии. — а вы наблюдателя отсылаете!
— Ванька там безвылазно два дня сидел, дело свое сделал, теперь отдохнуть должен! — безапелляционно заявил тот.
— Надеюсь из постели девки он все-таки вылезал, — заметил Шувалов.
— Александр Иванович, и ты туда же! — фыркнула хозяйка.
Граф скривился.
— Будет тебе, Анна Михайловна, — отмахнулся он. — Меня интересует, кто по разумению господина Белова будет следить за домом?
— Сейчас там стоит мой денщик, и по всей видимости, его сменят ваши люди.
— А если не сменят?
— Значит, все, что нужно вы уже узнали. Ванька у меня один, денщик мой тоже в шпики не нанимался, да и людьми своими я разбрасываться не намерен! — ярко-синие глаза дерзко сверкнули.
Шувалов усмехнулся.
— Что вы все, Григорий Петрович, в мальчишку играете? Кстати, как я понял. Анастасию Платоновну не слишком удивил рассказ вашего наблюдателя о соседе, верно? — последние слова граф произнес с нажимом.
Настя внимательно посмотрела на начальника Тайной канцелярии.
— Про Михаила Ефимовича у нас давно слухи ходили, — глухо сказала она. — Только вот доказательств не было. Я Глашу свою от него прятала, потому и вольную не дала — боялась, что пропадет.
Девушка невольно обхватила себя руками, пытаясь скрыть нервную дрожь. При мысли о том, что Глашу могла постигнуть участь хуже смерти, становилось страшно.
Григорий подошел и стал рядом, мрачно взглянул на Шувалова поверх головы невесты:
— Вам довольно?
— Мне
— Скорее от ваших речей, Александр Иванович! — хмуро заметил Левшин. — Вы ж спрашиваете, словно уже виновных назначили!
— Вы, Александр Николаевич, не там врага себе ищите! — спокойно возразил граф, — Не я вашего друга обманом ночью на поляну заманивал!
— А чем докажете? — усмехнулся измайловец.
— Сашенька, прекратите хорохориться, — строго произнесла Анна Михайловна, — Коли вам слова графа Шувалова недостаточно, то я готова за него поручиться.
— О, благодарю! — начальник Тайной канцелярии с издевкой поклонился, — Не хватало мне еще перед мальчишками оправдываться!
— Мы не мальчишки, а офицеры ее императорского величества! — вскинулся Левшин. — И друзей в обиду не даем!
Понимая, что больше она просто не выдержит, Настя вновь обернулась к Шувалову.
— Его сиятельство прав, — тихо, но твердо сказал девушка. — Он не враг никому. Боятся другого надо…
Девушка вздохнула, вновь погружаясь в воспоминания. Первые слова дались тяжело, а потом полились рекой, наконец освобождая душу от тяжкого груза. То, что случилось много лет назад, поляна, наполненная туманом лежащая там окровавленная женщина, Волков и огромный темный зверь, выскочивший не пойми откуда, наконец, стали просто воспоминанием.
— Вы уверены, что все было именно так? — спросил Шувалов, когда девушка замолчала.
— Вы сомневаетесь?
— Прошло уже довольно много времени, — продолжал граф, — возможно вы что-то запамятовали.
Настя покачала головой:
— Нет. Такое невозможно забыть.
— Теперь вам довольно? — спросил Белов, хмуро смотря на начальника Тайной канцелярии.
— Мне бы не помешали подробности, но, думаю, господин Волков расскажет мне все сам! — глаза начальника Тайной канцелярии грозно сверкнули.
— Тогда вам не стоит задерживаться, ваша светлость, — заметил Белов, — То, что вы здесь, выражаясь вашими же словами, каждая собака знает, не дай Бог, сбежит ваш Волков!
— А вы, Белов, злопамятны.
— Ну что вы, Александр Иванович! Просто память у меня отродясь хорошая, а вот настроение вы слегка испортили.
— В таком случае, не буду портить его еще больше, — Шувалов встал, раскланялся с дамами, коротко кивнул Белову и Левшину и направился к выходу. У самых дверей остановился и обернулся.
— Да, Григорий Петрович, — в голосе слышалась насмешка. — Чуть не забыл: челобитная вашего батюшки уже лежит в папке Черкесова и в скором времени окажется у Елисаветы Петровны, а она хоть и государыня, но все-таки женщина, может снизойти к страданиям отца и приказы свои поотменять… Так что смотрите, чтобы настроение ваше еще хуже не стало.