Завещатель
Шрифт:
— А как вы разговаривали? Ваш русский безукоризнен.
— У меня америкэн инглиш тоже безукоризнен. Физику и математику я знал, и особых проблем с общением не было. Не веришь?
— Ну, почему, — я предпочитал не спорить.
И тут он бегло стал говорить что-то на английском, но со «смазанным» произношением, так что я понимал только отдельные слова.
— Вот так-то. А потом все для меня закончилось…
— Почему?
— Как почему? Бомбы сделали. Сначала всего три. Одну на полигоне взорвали, а две другие на Японию сбросили. И тут кто-то из наших яйцеголовых секреты вашим, в Россию продал. Я уж не знаю, за деньги продал или из убеждений, только стали всех тщательно проверять. Кто — откуда, где родители, где родственники, какие у кого связи. А какие у меня тут родители-родственники?
— А где же ваша машина времени? — спросил я, незаметно для себя перейдя на «вы», но пресекая тем самым тему про «телевизор и помыться».
— Да вот тут — бомж постучал себя по лбу, — машина и времени и пространства. Она есть тут у каждого, только далеко не всякий может ей пользоваться. Вот я — умею. Научить не могу, это только у нас могут, в моем мире. Обратно вернуться не получается, блокирует меня что-то, мешает. Вот и застрял я здесь у вас.
— А в будущее скакнуть? Еще вперед, если отсюда к себе не можете? Вам же это должно быть просто. Нет?
— В ваше будущее? А я знаю, что там? Может там и нету уже ничего, в этом вашем будущем? А тут я уже привык, пообтерся малость…
На этом наш московский знакомый закончил свой рассказ. И тут посыпались комментарии.
— Занимательно… — сказал кто-то из наших девиц. — Если бы я не увлекалась магией и мистицизмом, то приняла этот рассказ за выдумку.
— А я знаю достаточно много таких случаев, когда люди появлялись и пропадали, — поддержала подруга кого-то из знакомых парней — маленькая белобрысая девушка, чем-то похожая на анимешный персонаж. — Многим покажется, что это бред, но наверняка у каждого человека были странные чувства, что он помнит какие-то отрезки из прошлой жизни. Это, конечно, самый простенький пример.
— Фантасмагорично и страшно, однако, — сказал кто-то из знакомых парней. — Сказки для обывателей.
— А продолжение? — не выдержала я.
— Какое вам продолжение? — удивился московский знакомый. — Это все. Я поднялся к себе и больше его никогда и нигде не видел и не встречал. Но напоследок он подарил мне монетку — с одной стороны что-то вроде пятиконечной звезды, а с другой — надпись, латинская фраза, как будто процарапанная иглой: «Fide, sed cui fidas vide». У меня эта монетка до сих пор где-то валяется.
После этого резюме мне как-то вдруг поплохело и резко захотелось домой, но никто меня не отпускал. Московский приятель моих друзей сразу же свалил, сославшись на то, что ему рано утром надо вставать. Вообще бы не ложился, и вставать бы не потребовалось! Остаток ночи мы провели в клубе. На танцполе. Рассказов ни у кого больше не оказалось, и клуб всем нам показался хорошей идеей. В баре было прохладно, почти холодно, но на танполе на пару градусов выше. Там все усиленно занимались простыми движениями, пытаясь не околеть. Самым теплым местом оказалась единственная батарея в коридоре, где я и грелась время от времени. Хотя все-таки нашлись, нашлись настоящие джентльмены в этом забытым богом и отоплением месте! Мне за вечер были предложены: белая мужская рубашка, секс без обязательств, черный мужской пиджак и полбутылки тайно пронесенной водки, так что замерзнуть все ж таки не дали. От водки и секса я, правда, отказалась: я очутилась за столом между двумя Сергеями, и загадала желание. Парни потом быстро опьянели, а я жутко боялась напиться, а то бы исполнилось не мое желание, а их.
Повара уже ушли, поэтому ничего горячего заказать не представлялось возможным. Только чай в пакетике и без сахара. Полный бред.
У диджеев оказались какие-то проблемы с пультом, поэтому оглушительный рев и долбежка время от
15. Феликс
…и все, я проснулся.
Я сидел на своем диване, быстро и глубоко дыша широко открытым ртом. Рядом ворочалась проснувшаяся Анжелка. Оказывается, я вскрикнул и резко сел в пастели, разбудив и перепугав до ужаса свою партнершу по сексу и совместному проживанию.
Считать это пришествие чем-то другим, кроме сна, у меня особых причин тогда не было. Ну, не мог же я так прямо сразу отказаться от привычной картины мира и своего устойчивого атеистического мировоззрения. И потом, я же проснулся у себя дома. Да и Анжела ничего такого не заметила. Правда она спит как сурок — пушкой не разбудишь. Хорошо помню случай, когда мы занимались среди ночи любовью, а она так и не поняла утром в первый момент — приснилось ей это или нет. Потом-то конечно поняла, но вначале была в сомнении. Иными словами спала она всегда крепко, и уйди я куда-нибудь на самом деле, она так и не заметила бы ничего.
Какое-то странное ощущение преследовало все утро, и даже стакан крепкого чая не снял эти ненормальные чувства. С одной стороны, я, конечно, видел, что дома пью чай и смотрю утренние теленовости. А с другой стороны, малоприятное чувство контакта с мрачным темным персонажем не проходило. Более того, все утро казалось, что это он каким-то образом влияет на мои поступки и управляет моими эмоциями. Не желая подвергать жизнь опасности, поехал не на машине, а на метро.
Окончательно пришел в себя только на работе. Рабочий день выдался суматошный, и я уже собирался уходить, когда позвонила Лилька и сказала, что ко мне кто-то пришел, и данный посетитель уже направлен в мой кабинет. У нас в конторе так все организовано, что посетители, проходя охрану, попадают сразу же в приемную, где их и встречает секретарша директора — Лилька иным словом. Она страшно недовольна, когда ее так называют — «секретарша». Она не «секретарша», она — секретарь-референт. Или референт-секретарь, не помню уж, как эта должность правильно называется. Это удивительное существо совершенно не соответствовало своему нежному имени — Лилия. В свои двадцать пять она еще не была замужем, и, думаю, просто распугала всех потенциальных женихов. Несмотря на симпатичную мордашку и правильную фигурку, ее многие у нас откровенно боялись. Была она крепенькая, сильненькая, загорелая с короткой стрижкой и вполне конкретно смотрелась бы в камуфляже с гранатометом и калашом за спиной. Злые языки поговаривали, что шеф специально ее взял, чтобы она выполняла по совместительству функции телохранителя. Поскольку никто из нас никогда не видел платежной ведомости, то в такой конторе, как наша, этакое вполне могло быть реальностью.
Не любил я этих последних посетителей. Во-первых, они не давали возможности вовремя уйти с работы, во-вторых, чтобы не уходить вместе с ними, приходилось еще засиживаться в своем офисе и, в-третьих, вообще не люблю посетителей. Никаких. Сюда на работу не за этим устраивался, чтобы выслушивать всякий бред. Я не психоаналитик и не клинический психолог.
— Добрый вечер. Можно?
— Вечер добрый. Проходите, — старался изо всех сил быть вежливым и обходительным, — чем могу быть вам полезен?
Я хорошо запомнил главное правило психологии общения — говорить следует не так, как мне удобно говорить, а так, как собеседнику или слушателю удобно воспринимать мои слова.
— Я — маг, — посетитель вел себя очень уверенно и слегка нагловато, — вот моя визитка.
— Вы? Что, самый настоящий маг? — глупо спросил я, крутя в руках его визитную карточку.
— Да, настоящий. Ненастоящих магов вообще не существует. Это не маги — а проходимцы, шарлатаны, жулики или сумасшедшие. Вот посмотрите мой постер.