Завет Холкрофта
Шрифт:
— Я передам им, — ответила Хелден. — Они найдут его. — Она отвернулась, задумавшись о другом. «Вольфшанце». Даже письмо, написанное Ноэлю Холкрофту тридцать лет назад — умоляющее и угрожающее, — было частью этого чудовищного плана. «Они появляются и угрожают от имени орлов, но ведут себя как звери». — Ноэль мог не знать этого.
— Мог. Название «Вольфшанце» внушало благоговейный страх, было символом мужества. Это единственная «Вольфшанце», с которой связывал себя Холкрофт. Он не имел представления о другой, отвратительной. Никто не знал о ней. Кроме одного человека.
— Полковника?
— Да,
— Как ему удалось спастись?
— В основном благодаря неразберихе при установлении личности. — Герхард прошел к камину и помешал поленья кочергой. — Среди главарей «Вольфшанце» находился командир бельгийского сектора Александр фон Фалькенхаузен. Фалькенхаузен. Фалькенгейм. Клаус Фалькенгейм выехал из Восточной Пруссии в Берлин на встречу. Когда попытка покушения на Гитлера провалилась, Фалькенхаузену каким-то чудом удалось связаться по радио с Фалькенгеймом и рассказать тому о катастрофе. Он умолял Клауса оставаться в стороне. Он сам будет тем «соколом», которого схватят. Другой «сокол» лоялен Гитлеру; он, Фалькенхаузен, это подтвердит. Клаус возражал, но понял необходимость этого. Надо довести дело до конца. Кто-то должен выжить.
— Где мать Ноэля? — спросила Хелден. — Что знает она?
— Сейчас она знает все. Будем надеяться, что ее не охватила паника. Мы потеряли ее в Мексике. Полагаем, что она пытается найти своего сына в Женеве. Ей это не удастся. Как только ее выследят, она умрет.
— Нам надо найти ее.
— Не за счет других приоритетов, — ответил старик. — Понимаете, сейчас существует только одна «Вольфшанце». Вывести ее из строя — главнейшая задача. — Герхард положил кочергу на пол. — Вы увидите доктора Литвака сегодня ночью. Его дом вблизи клиники, чуть выше, на холме в двух километрах к северу. Холм достаточно крут, радио функционирует там хорошо. Я вам дам...
.В комнате раздалось гудение. Оно отражалось от стен так сильно, что Хелден почувствовала вибрацию во всем теле и вскочила на ноги. Герхард отвернулся от камина и уставился в узкое окно в левой стене. Казалось, он изучает грани стекла, дотянуться до которых не может.
— Это система ночного видения. Она способна воспринимать образы в темноте, — сказал он, пристально вглядываясь в ночь. — Мужчина. Я не знаю его. — Он подошел к столу, вытащил небольшой пистолет и протянул его Хелден.
— Что я должна делать? — спросила она.
— Спрячьте его под юбкой.
— Вы не знаете, кто это? — Хелден приподняла юбку, спрятала оружие и уселась в кресло, глядя на дверь.
— Нет. Он приехал вчера. Я видел его на площади. Может быть, один из наших, а возможно, и нет. Я не знаю его.
Хелден услышала за дверью шаги. Затем они затихли, и наступила тишина. Затем послышался стук в дверь.
— Герр Герхард?
Старик ответил своим высоким монотонным голосом, каким разговаривал на площади:
— Силы небесные, кто это? Уже очень поздно, и я молюсь.
— У меня есть новости из Хар-Шхаалаф. Старый человек вздохнул с облегчением и кивнул Хелден.
— Это наш человек, — сказал он, отодвигая
Дверь открылась. На какой-то момент Хелден застыла, затем соскользнула с кресла и растянулась на полу. Фигура в дверях держала в руке длинноствольное оружие; звук выстрела раздался как гром. Сбитое с ног, превращенное в изуродованную кровавую массу тело Герхарда прогнулось назад, на мгновение повисло в воздухе, а затем упало на стол.
Хелден затаилась за кожаным креслом, нащупала под одеждой пистолет.
Снова раздался выстрел, такой же громоподобный, как и первый. Кожаная спинка кресла взорвалась. Еще один, и она почувствовала колющую боль в ноге. Кровь начала просачиваться сквозь чулок.
Она подняла пистолет и несколько раз спустила курок, целясь и не целясь в огромную фигуру в дверях.
Услышала, как мужчина застонал. В панике она ударилась о стенку и, словно загнанное в угол животное, была готова расстаться со своей никчемной жизнью. Слезы заливали ее лицо, когда она снова и снова нажимала на спусковой крючок, пока выстрелы не прекратились. В ужасе она закричала — у нее не осталось ни одного патрона. Хелден молила Бога, чтобы он послал ей быструю смерть.
Она слышала свои стоны — она слышалаих, — как будто парила в небесах и видела внизу хаос и дым.
Дым. Он был везде. Едкий дым заполнил комнату, разъедая глаза, ослепляя ее. Она не понимала: ничего не происходило.
И вдруг услышала слабый, шепчущий голос:
— Дитя мое...
Это был Герхард! Всхлипывая, она оперлась рукой о стену и оттолкнулась. Волоча окровавленную ногу, поползла на шепот.
Дым рассеивался. Сейчас она уже различала фигуру убийцы. Тот лежал на спине, на лбу и шее были видны небольшие красные пятна. Он был мертв.
Герхард умирал. Она склонилась над ним. Слезы Хелден закапали на лицо старика.
— Дитя мое... Иди к Литваку. Сообщи в Хар-Шхаалаф. Держись подальше от Женевы.
— Держаться подальше?..
— Ты — ребенок. Они знают, что ты у меня. «Вольфшанце» тебя засекла. Ты все, что осталось. «Нахрихт...»
— Что?
— Ты... «Нахрихтендинст». — Голова Герхарда поникла. Он умер.
Глава 39
Рыжебородый пилот быстро шагал вниз по улице де Гранж в сторону припаркованной машины. Сидевшая в ней Альтина следила за его приближением. На душе было тревожно. Отчего пилот не привел с собой ее сына? И почему он так торопится?
Пилот распахнул дверцу, плюхнулся на водительское место и замер на мгновение, переводя дух.
— В «Д'Аккор» страшная суета, мадам. Убийство. Альтина, задохнувшись, выговорила:
— Ноэль?Убили моего сына?
— Нет. Какого-то англичанина.
— Что за англичанин?
— Его фамилия Эллис. Какой-то Уильям Эллис.
— Боже правый! — Альтина схватила свою сумку. — У Ноэля в Лондоне был друг по фамилии Эллис. Он часто говорил о нем. Я должна увидеть своего сына!