Завет
Шрифт:
— У федералов повсюду осведомители.
Чёрные провалы глаз хмуро уставились на Виктора. Макияж скрывал черты лица не хуже маски.
— А вы всего лишь кучка сраных потомков братоубийцы, которые не стоят моего внимания.
— Странно слышать подобное от еретички, которая слишком ценна, чтобы сжечь её. Но у дедов в рясах на вас встаёт, и это главное.
Каин покосился на Виктора.
— Всё просто — Лизи из сифиан, — пояснил он. — Сам знаешь, как относятся к этим дремучим сектантам. А она отвечает нам взаимностью.
— Idem es, sicut ipse[3], — ответила
— Я всегда хотел узнать, что на самом деле означает эта фраза.
Лихтштайнер неопределённо махнула рукой.
— Ты слишком погряз в официальных доктринах, так что…
Кальфу поёрзала и подалась вперёд.
— Решила поспорить о догмах, малефика? Или сомневаешься в учении церкви?
— А ты, судя по всему, из «Искариота».
— И что?
— Апостол, давший название твоему подразделению, отказался от всего. От славы, от своего учения, даже от жизни. Ты не должна осквернять его память своим недостойным поведением. Служи вере слепо, иначе в твоё сердце проникнут сомнения.
— Без тебя разберусь, Лихтштайнер.
Ведьма снова улыбнулась.
— Как скажешь. Я не настаиваю.
— Возвращаемся на базу? — спросил Виктор.
— Нет. Мне приказали доставить вас во Дворец Правосудия.
— Значит, Квантрейн решила не ждать отчёта.
Эльза достала из кармашка разгрузки леденец и протянула Виктору.
— Я знал, что на тебя всегда можно рассчитывать, — сказал он, взяв конфету.
— Начинай сосать заранее, практика не помешает. Особенно когда разговариваешь с начальством.
— А смазка есть? Мне бы пригодилась.
— Не в этот раз. Предварительными ласками обеспечат, а там само пойдёт.
Лихтштайнер откинулась назад и закрыла глаза.
— Просто расслабься и получай удовольствие, Вик. По-другому никак.
* * *
Вертолёт доставил их в Белварош и сел на крыше Дворца Правосудия. Отсюда открывался вид на остров Маргит и вырастающие из Дуная Монументы Грезящих, которые стояли сразу за ним.
Колоссальные изваяния были выполнены в виде одетых в балахоны гуманоидов, под глубокими капюшонами которых белели источенные временем маски. Давным-давно Монументы объявили языческими и хотели снести, но от этой идеи быстро отказались из-за множества странных несчастных случаев. Инструменты бесследно исчезали, техника ломалась, рабочие гибли при невыясненных обстоятельствах. В итоге Парламент свернул это начинание и тихо похоронил, ссылаясь на какие-то туманные документы чуть ли не двухвековой давности. До сих пор существовали секты, поклоняющиеся Грезящим. Считалось, что возникающие время от времени катаклизмы и изменения городского ландшафта — это следствие Кошмаров, которым противостояли древние защитники. Впрочем, находились и те, кто считал их источником самих Грезящих. Вспоминать о них старались как можно реже.
Кабинет Регины оказался просторным и богато обставленным. На мраморном полу расположилась изысканная мебель конца девятнадцатого века. Кабинет освещало множество свечей в канделябрах и свисающие с потолка люм-светильники, которые добавляли своё сияние к слабому солнечному свету, проникающему
На этот раз леди-инквизитор нарядилась в мантию с серебряной оторочкой. Рядом со стопкой отчётов стоял кубок, выполненный в виде черепа. Сложно было понять, стилизация это или Квантрейн действительно использует настоящий человеческий череп, оправленный в золото. В среде некромагов это не считалось чем-то экстравагантным.
Регина указала на четыре кресла, стоящие напротив её стола. На них заблаговременно надели чехлы, чтобы не портить обивку.
— Присаживайтесь.
Некоторое время она молчала, выдерживая драматическую паузу.
— А теперь объясни, что ты там устроил, — сказала леди-инквизитор, посмотрев на Виктора. — Начинай с самого начала.
— У тебя есть все отчёты, — ответил он, указав на толстую стопку бумаг. — Твои прихвостни быстро работают.
— Мне нужна твоя версия событий.
— Недодозировка информацией даёт о себе знать?
Регина подозрительно прищурилась.
— Поясни.
— Сама посуди — у тебя болезненное пристрастие к получению информации из различных источников. Будь осторожна, потом случится передозировка информацией.
— И что это такое?
— Тебе начнёт казаться, что происходит слишком много событий. Симптомы следующие: болезненное пристрастие к получению информации из…
Регина допила вино и запустила в Виктора опустевшим кубком. Тот уклонился и довольно оскалился.
— Держите себя в руках, хёль Квантрейн, терпение вам к лицу.
— Патологический зуд в области иронии опять даёт о себе знать?
— Смекаешь.
— Давай к делу, потом почешешь.
* * *
— Достаточно, — сказала Регина, махнув рукой. — Твои россказни утомляют.
— Ты сама хотела всё это услышать. В подробностях.
— Я точно не просила рассказывать, о какой херне ты думал в этот момент. И сколько раз у тебя встал.
— Между прочим, это важно для понимания картины в целом.
— Только не для меня.
Он поднялся с кресла.
— Пожалуй, хватит на сегодня приключений. Если ты не против, то мы пойдём.
— Сперва загляните к Францу, — сказала Регина.
Виктор скривился.
— Терпеть не могу этого придурка. Зачем ты его держишь?
— Он способствует богоугодному делу.
— Придумывая свои хтонические устройства, которые не работают?
— Это особенность инженерных разработок, не все они оказываются удачными и пригодными к использованию.
— Особенно если ими занимается Франц…
— Что за Франц? — спросил Каин.
Виктор и Регина ответили одновременно:
— Полный псих.
— Изобретатель.
— Вы бы определились.
— Проще один раз его увидеть. Пошли, я покажу короткий путь.
Регина потянула одну из стоящих на полке книг. Стенная панель за её столом отошла в сторону, за ней обнаружился лифт.
— Отправимся сразу в святая святых. А то вас отпускать от себя нельзя.
— Он даже во сне рисует на простынях из-за сомнамбулизма, — продолжил гнуть свою линию Виктор. — Ты пробовала отучить его?