Заветное желание, или замуж за Мороза
Шрифт:
– Как это, что? Работаю, – на автомате ответила я.
Так, Давид меня узнал, это хорошо – про дядю можно и не объяснять. А вот… он что, даже не в курсе кто у него в личных помощницах работает? Офигеть, начальник!
– Я ваша личная помощница! – уточнила свою должность, и пояснила подробнее: – Каждый день отправляю вам курьера с бумагами для подписей, слежу за рабочим расписанием, иногда устраиваю личные встречи с клиентами. Список большой, и я его выполняю вот уже почти месяц, – сказала почти всю правду. Ну не объяснять же, что ту часть работы, что не по моему уму, выполняет
Давид шагнул назад, избавляя меня от смущения, ведь ладошка зажила собственной жизнью и прошлась по мужской груди, ощупывая рельефные мышцы. К счастью, находясь в задумчивости, Давид не заметил этого.
– А где Вероника Ивановна? – спросил начальник.
Давид подошёл к неприметному шкафу, что прятался в углу приёмной. Открыв его, он повесил пальто на плечики. Сам, остался в пиджаке тёмно-синего цвета из-под которого виднелась клетчатая рубашка, и простых джинсах.
Одуреть можно! Я чуть не подавилась собственной слюной, пробегая глазами по обтянутым джинсами бёдрам и сильной спине, даже пиджак не скрывал тренированные мышцы. Боже, какое тело! Нет, я, конечно, видела Давида в живую, да и в прессе он мелькает часто! Но, что такое фотки? Так, в сто раз уменьшенная копия оригинала. И мой оригинал, заставляет теряться в нём, забывая обо всём и рождает в сознании такие картинки, которые я даже боялась представлять.
Я резко отвернулась, чтоб незаметно вытереть набежавшие слюнки. Господи, мне осталось продержаться несколько дней до Нового года и приедут Лёшка с Дианой. В этот момент и закончится моя "работа" на Давида, и я смогу вздохнуть свободно. Только как мне сдержать себя и не показаться озабоченной? Этот мужчина ещё в далёком детстве был для меня идеалом и по сей день ничего не изменилось! И если я пробуду в его компании пару дней, то не ручаюсь за себя. Давид вызывает эмоции, которые я никогда не испытывала и мне хочется проверить их грань.
– Давид Матвеевич, Вероника уволилась ещё в начале мес…
Собравшись с силами, стала объяснять, но была нагло перебита, до сего момента забытой, спутницей начальства. Ну, по крайней мере, я точно забыла о ней.
– Она не могла уволиться сама! – возразила дамочка, дёрнув густой копной каштановых волос и следуя примеру Давида. Она скинула шубку, в которой от мороза ей точно не спастись – этот меховой клочочек чуть прикрывал пышные ягодицы, обтянутые классическими брюками. Мария была бесспорно красива: лицо модельной внешности, фигура с нужными пропорциями. И вот вопрос: что она здесь делает?
Я тряхнула головой и села на рабочее место, гоня подальше мысли о связи между Давидом и этой женщиной.
– Но это так. Веронику не устроило… – я задумалась, вспоминая слова девушки и попутно перебирая документы, имеющие первостепенную значимость. Работу-то никто не отменял! – Как бы не соврать, она сказала: Я устраивалась, чтобы завести значимые знакомства, а не сидеть безвылазно в кабинете без начальства, – я подняла невинный взгляд на шефа, не обращая внимания на Марию, хватающую ртом воздух. Что-то подсказывало – не просто так она возмущается за Веронику.
Давид не воспринял мои слова никак, да и взглядом не удостоил. Он, спрятав руки
– Да как ты смеешь! Вероника не могла такого говорить. Раньше она работала на меня и всегда была отличным работником, – запротестовала женщина, краснея и цепляясь пальцами в сумочку.
Вот интересно, она злится или ей стыдно? Очень хотелось уточнить, но я же девушка приличная, не могу на рабочем месте при начальстве препираться с его спутницей. Поэтому, я бросила взгляд поверх очков (чисто для понтов и компьютерной работы) на женщину и заметила:
– А я и не спорю, Вероника была безукоризненным работником. Но согласитесь со мной: Давид Матвеевич привлекательный мужчина, – я спустила очки на нос, с эстетическим удовольствием, взглядом пробегая по мужскому телу и особенно уделяя внимание лицу с хищным взглядом, губам, искажённым в понимающей усмешке и аристократическому носу, – холостой, да к тому же состоятельный. Кто устоит? – последние слова я произносила, смотря в глаза Давида.
– Да, такой аргумент оспорить трудно, – встрепенувшись, согласилась Мария, повторяя путь моего взгляда. – Но Вероника знала, что Давид уже занят, – с особым удовольствием протянула она, походкой от бедра подходя к мужчине и беря того за правую руку.
Тут же в глаза попал блеск обручального кольца. Широкого такого, кольца. Сразу видно, его даритель хотел… хотела, чтоб все заметили, что объект занят. Вот и я заметила, чувствуя, как к щекам прилипает румянец стыда и огорчения.
– Поздравляю, – пискнула и снова зарылась в бумаги, костеря себя последними словам.
Ну не дура ли? Напридумывала, поверила в сказки. Новый год… Дед Мороз… Исполнение желаний…
Пора уже вырасти Клавка!
Только взросление не объяснит, откуда на колечке появляются новые цифры!
Помимо воли пальцы снова потянулись к кольцу. Захотелось снять его и ещё раз убедиться, что цифры мне не приснились.
Конечно, это не укрылось от взгляда Марии.
– Ооо, так ты тоже обручена? – прихлопнув в ладоши, обрадовалась она.
– Дда, – моё согласие прозвучало скомкано. Я даже боялась взгляд поднять на Давида, саму себя не понимая. Может, боялась увидеть… или, если быть честной с собой, не увидеть никаких эмоций.
И Марию это обрадовало ещё больше. Она поняла, что соперница, которую женщина явно видела в моём лице, выбыла из списка. Она подплыла к моему столу и не стесняясь, присела на краешек. Небрежно взяла за руку и стала разглядывать тонкий ободок, обнимающий мой пальчик.
– Ммм, наверное, такой же студент? – спросила Мария, не скрывая своего злорадства.
– Ну почему же, – улыбнулась я, вырывая руку и любовно поглаживая колечко указательным пальцем.
Меня ни капельки не задело её ехидство, я-то знала от кого это колечко… или догадывалась, сама пугаясь своих мыслей, но всё же в глубине души надеясь на их правильность.
Решившись, я посмотрела на Давида, желая знать реакцию мужчины. И с удивлением заметила, всего на миг, в его взгляде, направленном на мою руку, какое-то самодовольство и ликование.