Заветное Желание
Шрифт:
Неподалеку играла музыка. В знойном воздухе плавали поющие голоса, разносилось эхо звенящих колоколов. Кто-то ритмично хлопал в ладоши. Рядом с лестницей дома стояла Силья и играла на дудочке, а вокруг нее толпились слушатели.
— Уходи! – услышала Анжи и заметила, что все присутствующие повернулись к ней. – Уходи! Ты – принцесса на троне зла! Королева в венце смерти! Прощальная песнь радости!
Проснувшись, Анжи поспешно подняла голову и осмотрелась. Рядом, на страже ее внешнего покоя сидела Гардэя.
— Я потревожила твой сон? – полушепотом
— Нет. Меня уже давно беспокоят странные видения.
— Попробуй снова уснуть. Я постараюсь развеять твои страхи.
Анжи с благодарностью взглянула на Ундину и привалилась к ее плечу. Но старания Гардэи были напрасны. Стоило задремать, как тут же в сознании развернулась чудовищная картина боя. Скольких бы людей они ни собрали, против двух Пиявок и их тварей им не устоять. Их жалкие потуги не дадут результатов. Они обречены на гибель!
Поднявшись, Анжи отошла подальше и привалилась спиной к дереву. Тихий шорох заставил ее замереть. В темноте кто-то двигался или, скорее, крался? Тяжело дышащее пятно взирало на нее снизу. Круглые глаза светились голубым светом. Анжи хотела позвать на помощь, но не успела. Нечто лохматое прыгнуло на нее и повалило на спину. Сверху нависла собачья морда, толстые лапы уперлись в живот, а холодный нос ткнулся в шею… удивительно ласково. Следом зверь отскочил и встал поодаль. Анжи заметила выхватившего меч Блика и жестом остановила его порыв сразиться с темно-синим зверем. Откуда он тут взялся? Почему, если уж напал, то не загрыз? И эти ужасные голубые глаза, полыхающие ненавистью, но… вызывающие жалость.
Зверь попятился и скрылся среди деревьев.
— Все в порядке? – спросил Блик, осмотрев Анжи.
— Что случилось? – обеспокоилась подошедшая Ундина. – Снова кошмары мучают? Пойдем со мной, я смою с тебя страх.
Они подошли к ручью. Гардэя разулась и пробежалась на цыпочках по отполированным камням. Набрала пригоршню сыплющихся с уступов капель и, танцуя, принялась обрызгивать стоящую на берегу Анжи. Изящное движение рук, пластичность тела, цыпочки – все это действовало не хуже обезболивающего эликсира, льющегося по ранам.
— Иди ко мне! – переливисто звала Ундина, став совсем другой.
Все прошло. Ни страха, ни волнения, ни тоски. Осталось ощущение свободы. Вода струилась по сапогам, шептала слова утешения, ласково убаюкивала. Глубокое небо с куцыми облаками становилось все ближе. Анжи протянула руку, удивившись тому, что может собрать пригоршню звезд. Лунный полумесяц был острым и холодным.
Гладким, как лед, сковавший сердца Гардэй.
Чахлый ручей вздыбился буруном и обхватил тугой воронкой тело, утянув в разверзшуюся бездонную глубину.
* * *
Она очнулась на рассвете. Вокруг нее толпились люди.
— Не гневайся, Правительница, – взяв Анжи за руку, взмолилась Ундина. – Клянусь богиней подводного мира, я не желала тебе зла. Это Владыка зачаровала ручей, чтобы покарать меня за предательство.
В синих глазах плескалось столько горя. Можно было подумать, что это саму Ундину вытащили с того света.
— Я в порядке, – заверила Анжи и с кряхтением поднялась. – Забудь о случившемся. Это уже не имеет значения. Надо ехать.
Немного размявшись, Анжи взобралась в седло. Воспрянувшая Ундина устроилась сзади. Они последовали за ушедшими вперед воинами и выехали в долину цветущей мирабели. Вдалеке виднелись крыши построек, а над ними вились черной грядой тучи.
— Это и есть Лекор, – взволнованно сказал поравнявшийся с Анжи Адамант. – Городок, славящийся своими мастерами. Здесь живут лучшие ковали-оружейники и ремесленники.
— Значит, эти два десятка домов – наша последняя надежда? – впав в уныние, нехотя откликнулась Анжи. – Все же лучше, чем ничего.
Адамант не успел ничего ответить, как Анжи рванула вперед. Она быстро догнала остальных и, пронесшись мимо лошади Вэндай, задела ее стремя. Конь сбился с рыси, и Вэндай задергала поводья, пустив вслед ругательства, но те благополучно затерялись в ветре. Анжи осадила лошадь перед небольшой группой воинов, обдав их облаком пыли.
— Знаю, в ваших умах посадили зерно сомнения! – заговорила Анжи, сдерживая рвущегося коня. – Многие считают меня самозванкой! Некоторые подозревают в союзничестве с завоевателями царства Фаэтона. Иные и вовсе – причиной всех бед. Но я по эту сторону. И буду за Тир-ре до конца. С вами и за вас! Во имя Тирлэй! Сколько бы нас не собралось, мы не отступим! Не посрамим своей трусостью родные земли! Богини Света нам не простят, если мы покорно сдадимся этим двум Пиявкам! И те, кому суждено будет предстать перед светлыми образами, не потупят стыдливо взоры! Они войдут в небесную обитель с гордо поднятой головой, зная, что отважно сражались с неравными по силе противниками. Как никто прежде!
— Во дает, бестия! – различила Анжи в поднявшемся гвалте насмешливый возглас. – Не иначе как сумасшедшая! И впрямь одержимая, правду говаривали! Как крови вражьей-то жаждет, а?
— Но сколько в ней задора! Такая и в одиночку бросится в пекло.
— Ага, каждый день все бросается! То вспыхнет, то потухнет.
— Ежели сопливая девчонка не убоялась, то нам, братцы, грех!
Развернувшись, Анжи погнала Мотылька к Лекору, оставляя за собой сломанные цветы, сложившие без войны свои цветные головы.
К полудню солнце так и не явило свой лик, окунувшись в облачный полумрак. Погода, как избалованный младенец, капризничала, то безжалостно терзая ветви ураганом, то разбивая градинами белоснежные грибы.
Рвения как можно скорее встретиться с Пиявками у Анжи поубавилось, и она присмирела, медленно двигаясь впереди обессилевших вояк. Люди долгое время шли очень быстро, чтобы не сильно отставать. Турнен, видя полнейший упадок, распорядился насчет отдыха. Они устроились возле рощицы, кроны которой бились в беспричинной агонии.