Заветные русские сказки
Шрифт:
– Нуте-ка, кто из вас отганёт? Загану я вам загадку: кто на свете лютей и злоедливей, – говорит, – всех?
Вот они думали-думали, думали-думали, гадали-гадали, и то думали и сё думали – всяко прикидывали, знашь, кабы отгануть. Нет, вишь, никто не отганул. Вот царь их и отпустил; отпустил и наказал:
– Вот тогда-то, смотрите, вы опять этим делом-то ко мне придите.
Вот, знашь, меж этим временем-то один из этих бар, очень дошлый, стал везде выспрашивать, кто что ему на это скажет? Уж он и к купцам-то, и к торгашам-то,
– Я, слышь, сумею отгануть эту загадку!
– Ну скажи, как?
– Нет, не скажу, а самому царю отгану.
Вот он всяко стал к нему прилаживаться:
– Вот то и то тебе, братец, дам! – И денег-то ему сулил, и всяку всячину ему представлял.
Нету, горшеня стоял в одном, да и полно: что самому царю, так отгану, беспременно отгану; опричь – никому! Так с тем и отошел от него барин, что ни в жисть, говорит, не скажу никому, опричь самого царя.
Вот как опять, знашь, сызнова собрались бары-то к царю, и никто опять не отганул загадку-то, тут барин-от тот и сказал:
– Ваше-де царское величество! Я знаю одного горшеню; он, – говорит, – отганёт вам эту загадку.
Вот царь велел позвать горшеню. Вот этим делом-то пришел горшеня к царю и говорит:
– Ваше царское величество! Лютей, – говорит, – и злоедливей всего на свете казна. Она очень всем завидлива: из-за нее пуще всего все, слышь, бранятся, дерутся, убивают до смерти друг дружку: в иную пору режут ножами, а не то так иным делом. Хоть, – говорит, – с голоду околевай, ступай по миру, проси милостыню, да, того гляди, – у нищего-то суму отымут, как мало-мальски побольше кусочков наберешь, коим грехом еще сдобненьких. Да что и говорить, ваше царское величество, из-за нее и вам, слышь, лихости вволю достается.
– Так, братец, так! – сказал царь. – Ты отганул, – говорит, – загадку; чем, слышь, мне тебя наградить?
– Ничего не надо, ваше царское величество!
– Хошь ли чего, крестьянин? Я тебе, слышь, дам.
– Не надо, – говорит горшеня, – а коли ваша царска милость будет, – говорит, – сделай запрет продавать горшки вот на столько-то верст отсюдова: никто бы тут, опричь меня, не продавал их.
– Хорошо! – говорит царь и указал сделать запрет продавать там горшки всем, опричь его.
Горшеня вот как справен стал от горшков, что на диво!
А вот как царь, знашь, в прибыль ему сказал, чтоб никто к нему не являлся без горшка, то один из бар, скупой-прескупой, стал торговать у него горшок. Он говорит:
– Горшок стоит пятьдесят рублев.
– Что ты, слышь, в уме ли? – говорит барин.
– В уме, – говорит горшеня.
– Ну, я в ином месте куплю, – говорит барин.
После приходит:
– Ну, слышь, дай мне один горшок!
– Возьми, давай сто рублев за него, –
– Как сто рублев? С ума, что ли, – говорит,– сошел?
– Сошел али нет, а горшок стоит сто рублев.
– Ах ты, проклятый! Оставайся со своим горшком! – И ушел опять тот барин.
Уж думал он без горшка сходить к царю, да обдумался:
– Нехорошо, слышь, я приду к нему один, без горшка.
Сызнова воротился.
– Ну, – говорит, – давай горшок: вот тебе сто рублев.
– Нет, он стоит теперь полторы сотни рублев, – говорит горшеня.
– Ах ты, окаянный!
– Нет, я не окаянный, а меньше не возьму.
– Ну, продай мне весь завод: что возьмешь за него?
– Ни за какие деньги не продам, а коли хошь – даром отдам тебе: довези меня, – говорит, – на себе верхом к царю.
Барин-то был очень скуп и оченно завидлив, согласился на это и повез горшеню на себе верхом к царю.
У горшени руки-то в глине, а ноги-то в лаптях торчали клином. Царь увидал, засмеялся:
– Ха-ха-ха!.. Ба! Да это ты! – (Узнал, слышь, барина-то, да и горшеню-то.) – Как так?
– Да вот то и то, – рассказал горшеня обо всем царю.
– Ну, братец, снимай, слышь, все с себя и надевай на барина, а ты (барину-то сказал) скидай все свое платье и отдай ему: он теперь будет барином на твоем месте в вотчине, а ты будь заместо его горшенею.
Мудрые ответы
Служил солдат в полку целые двадцать пять лет, а царя в лицо не видал. Пришел домой; стали его спрашивать про царя, а он не знает, что и сказать-то. Вот и зачали его корить родичи да знакомцы:
– Вишь, – говорят, – двадцать пять лет прослужил, а царя в глаза не видал!
Обидно это ему показалось; собрался и пошел царя смотреть. Пришел во дворец. Царь спрашивает:
– Зачем, солдат?
– Так и так, ваше царское величество, служил я тебе да богу целые двадцать пять лет, а тебя в лицо не видал; пришел посмотреть!
– Ну, смотри.
Солдат три раза обошел кругом царя, все оглядывал. Царь спрашивает:
– Хорош ли я?
– Хорош, – отвечает солдат.
– Ну теперь, служивый, скажи: высоко ли небо от земли?
– Столь высоко, что там стукнет, а здесь слышно.
– А широка ли земля?
– Вон там солнце всходит, а там заходит – столь широка!
– А глубока ли земля?
– Да был у меня дед, умер тому назад с девяносто лет, зарыли в землю, с тех пор и домой не бывал: верно, глубока!
Потом отослал царь солдата в темницу и сказал ему:
– Не плошай, служба! Я пошлю к тебе тридцать гусей; умей по перу выдернуть.
– Ладно!
Призвал царь тридцать богатых купцов и загадал им те же загадки, что и солдату загадывал; они думали, думали, не смогли ответу дать, и велел их царь посадить за то в темницу. Спрашивает их солдат: