Зависимость. Трилогия

Freedomni .

– Я имел в виду не только это.
– Он глубоко вздохнул.
– Ты потрясающе пахнешь.

– Приехали. Можешь меня отпустить.

– Только если ты этого хочешь.

– Очень.

Внутри свободных мест не было. Не считая столика, за которым сидели две девушки, бросающие жадные взгляды на Сема. Элоди пришлось насильно уводить его. К тому времени, как она пришла, они уже писали на салфетках номера своих телефонов.

Сделав заказ, Сем и Элоди проехали два квартала до небольшого парка, где девушка и решила остановиться.

Не отходя далеко от

дороги, она плюхнулась на траву, не решив подстелить мамину куртку. Ее руки снова начались трястись, и она скрестила их на груди, чтобы скрыть это.

– Что с тобой?
– спросил Сем, прожевав кусок чизбургера.

Он устроился на земле напротив нее. Ей стоило огромных трудов усадить его до того, как он решил бы предпринять что-нибудь еще.

– Ты случайно не куришь?

Хмыкнув, он вытащил из кармана пачку и подал ей. Она нетерпеливыми движениями вытащила сигарету и закурила ее, испытав огромное облегчение.

– Внутри ведь нет ничего противозаконного, да?
– вдруг переполошилась она.

Сем покачал головой.

– Ты испытываешь такое сильное отвращение к наркотикам, и при этом сама куришь, - задумчиво проговорил он.
– А ведь табак так же вызывает зависимость.

Закончив с едой, он облокотился спиной о ствол дерева и вытянул ноги вперед.

– Сигаретный дым въедается в кожу, волосы и даже в одежду. Помнишь, ты сам говорил об окутывающем меня запахе. Черт возьми, это действует, как феромоны. К тому же мама и так знает, что я курю, и иногда это позволяет скрыть...хм...другие запахи.

– Зачем тебе вообще это надо? Ты милая девочка из хорошей семьи. Такие, как ты не должны и близко подходить к притонам и всяким сомнительным заведениям. Не понимаю, как твоего брата занесло к нам.

– Значит, ты считаешь меня и моего брата слишком хорошими для себя?

– После того, как ты отшила меня, моя жизнь круто изменилась, Элоди, - равнодушно сказал он, даже не глядя на нее. Вместо этого его глаза были закрыты, а на лице снова появилась дурацкая блаженная улыбка.
– Пока ты была занята тем, что вела идеальную жизнь, я намерено скатывался на самое дно.

Если бы его голос не звучал так сонно и вяло, она бы точно врезала ему по лицу. Видимо, после активной фазы он медленно скатывался к пассивной.

Но все-таки она пнула его ногой по лодыжке, чтобы привлечь внимание, и прошипела сквозь сжатые зубы:

– Не говори ничего о моей и о жизни моего брата, пока не прочувствуешь все это на собственной шкуре. Мы лишились родителей, когда мне было восемь.

Он выглядел ошарашенным. Его глаза казались какого-то невероятного дымчато-серого цвета, с ярко-черным кристалликом и угольно-черной радужкой. Расширенные зрачки, чуть мутные глаза, словно к идеально чистой краске примешали немного грязи.

– Но женщина, с которой ты живешь...

– Тетя Элис, мамина подруга, которая взяла нас на воспитание. Это случилось так давно, что я привыкла звать ее мамой. Только при ней, конечно же.

– Я не знал, мне так жаль.

– А мне не нужна твоя жалость, поэтому оставь ее, пожалуйста, при

себе. Я пришла в чертов притон только для того, чтобы сказать, что согласна. Ты был прав в прошлый раз. Сама я не справлюсь. И если единственный, кто может помочь мне в поиске моего брата, это ты, значит, мне остается только принять твою помощь. Если Дин еще жив, мы найдем его, а если нет, то я все равно должна разобраться в этом деле. Я не могу потерять еще и его.
–

К

ак потеряла тебя, а затем родителей

, - добавила она про себя.
– Просто не могу.

Он чуть собрался. Поза больше не была такой вольготной, но его мутный взгляд все еще причинял ей странную боль. Каким бы веселым и классным он сейчас не казался, это был не Сем.

Парень вздрогнул, и на мгновение ей показалось, что в нем проступил призрак мальчика, которого она знала когда-то.

– Я не хотел этого говорить, и знаю, что я еще пожалею о том, что сейчас скажу, но ты сделала мне очень больно. Настолько, что я думал, будто не смогу это пережить. После того, что случилось в тот день, я остался совершенно один. Мне не с кем было поделиться своими переживаниями. Не с кем было даже поговорить о том, что я вроде как стал демоном в девять лет. Впрочем, я давно перестал ненавидеть тебя. Если я сам не смог принять себя, как это могла сделать ты?

Элоди знала, что он хотел сказать.

Они должны были пройти через все это вместе. Если бы она была рядом с ним, ему бы не пришлось становиться наркоманом, чтобы справиться с болью.

Она должна была защитить его, как до этого он всегда защищал ее.

Но что она может сказать ему сейчас? Что ей было семь, и она ужасно испугалась? Что у нее на руках до сих пор остались шрамы от его пальцев? Что она все еще боится даже посмотреть на него? Что все эти годы она безнадежно бежала от собственного страха только для того, чтобы сейчас столкнуться с ним лицом к лицу?

Элоди боялась, что Сем не поймет ее, или же наоборот, поймет слишком хорошо. Это было ужасно в одинаковой мере.

Ей хотелось попросить у него прощения. Хотелось опуститься перед ним на колени и взлохматить ему волосы. Когда-то в детстве это ужасно бесило его. Интересно, сейчас будет так же?

Чувствуя, что эти слова уже готовы сорваться, она прикусила язык и встала, чтобы дать себе несколько секунд передышки.

А затем равнодушно произнесла, даже не взглянув на Сема:

– Я рада, что мы выяснили это до того, как нам придется работать вместе.

Как бы она не была виновата перед Семом, парень, сидящий на траве в нескольких шагах от нее, не Сем. Он демон, и она не должна забывать об этом.

1.4

КОКАИН

Психостимулятор растительного происхождения, получаемый из листьев растения коки. Привыкание развивается незаметно, но стойко. Кокаин вымораживает область от глаз до груди -- тело становится нечувствительным.