Завод-3: назад в СССР
Шрифт:
Я подогнал вилочный подъемник к нужной ячейке, вытащил ящик, опустил вниз и сверил количество деталей. У меня по документам было 32 шайбы, а в наличии их оказалось всего 27. Вот тебе и приплыли, первый выявленный случай несоответствия, а сколько их всего будет? Я сразу вычеркнул шайбы из плана на следующую неделю и поставил напротив этой позиции жирный крест. На брак можно было списать всего две шайбы, максимум — три, а вот остальных уже не хватало. Спрашивать, как так получилось, было не у кого. Кладовщик работал с тем, что привезли, а бывший начальник цеха теперь отдыхал на нарах. Поэтому решить вопрос внутри цеха виделось проблематичной задачей. Хотя
Я прошелся по всем позициям, отметил те, где была нехватка, крестиками и так же, как и шайбы, вычеркивал их из недельного плана. Там, где деталей хватало или их было больше положенного (да, такое тоже встречалось), я ставил галочку в первом случае и две галочки во втором.
Закончив, вернулся к кладовщику.
— Ну, ты управился? — спросил он.
— Почти, мне надо ещё кое-что глянуть. Накладные, по которым ты их принимал, покажешь?
— Накладные тебе нахрена? — удивился кладовщик.
— Надо посмотреть, кто за приёмку расписывался, — пояснил я.
— Так я и расписывался, здравствуйте вам! — насторожился он. — Ты чего воду мутишь, Егорка?
— Я воду не мучу, она тут давно уже мутная, — твёрдо отмёл его подначки я. — Кто с их стороны детали привозит? Его подпись у тебя есть?
— Он отродясь не расписывался, он же глухонемой, пока с ним объяснишься, полдня пройдёт, вот я вместо него подпись и ставлю, а что не так?
Я вздохнул. Ясно, понятно. Придётся проводить расследование, куда ведёт ниточка с исчезнувшими деталями. Можно, конечно, напрямую служебку накатать на имя начальника этого глухонемого. Только пока её рассмотрят, пока примут, а вернее, отказ сделают… будет потеряно время. План мне нужно выполнять не через месяц, когда они закончат с отписками, а уже сейчас.
— Все так, к тебе, старый, никаких вопросов нет. Когда глухонемой, говоришь, заготовки привозит?
— По понедельникам, — заверил кладовщик.
— Ты тогда, как он привезёт, мне обязательно скажи, — попросил я.
Возражений не последовало. С оснасткой оказалось чуточку проще — я не зря убил столько времени на складе некоторое время назад, и теперь для сверки было достаточно поднять составленную мной же документацию. Дубликаты хранились у меня на слесарном рабочем месте. И ещё через полчаса я уже знал, на какие позиции не хватает оснастки. В отличие от ситуации с отсутствующими заготовками, здесь в некоторых случаях было возможно обойтись без шаблонов и кондукторов. Да, каждый отдельный случай придётся рассматривать в индивидуальном порядке, но шансы всё-таки есть. Где-то можно при помощи размётки обойтись, где-то иначе схитрить. В общем, буду разбираться, но пока я точно так же вычеркнул позиции, в которых не хватало оснастки на следующую неделю. Список значительно поредел, но финальный аккорд будет внесён после посещения инструменталки. Тогда точно станет понятно, как будет выглядеть недельный план.
— Тук-тук, теть Люб, помощь ваша нужна, — я постучал в перегородку окошка инструментальной кладовой.
— Кого там хрен принёс, — послышался голос кладовщицы.
Мгновение, и недовольное лицо тёти Любы появилось в окошке.
— Тебе чего?
Я пояснил кладовщице свою задачу — мол, нужно пройтись по карточкам, которые и в инструменталке имелись, и сверить наличие инструмента. Ну или зафиксировать его отсутствие.
— Тебе что, заняться больше нечем? — предсказуемо отреагировала тётя Люба. — Давай заходи, проверяй, только потом всё на место клади, а то я проверю. Знаю я все эти ваши проверки, отвернуться
— Ну вот как за руку меня поймаете, так и будете ругать, а пока — попрошу!
Бурчать-то пусть бурчит, если ей так легче, но без поклёпов. Отказать кладовщица не могла, нравилась ей моя затея или нет. Как говорится, нравится или не нравится — спи, моя красавица. Она открыла дверь, пропуская меня внутрь инструментальной кладовой.
Здесь работа предстояла самая сложная. Поэтому я понимал, что проторчу здесь до конца рабочего дня, да и то далеко не факт, что управлюсь. Но вскоре я краем уха услышал, как скрипнула дверь в инструменталку, а потом на моё плечо легла женская рука.
— Может быть, тебе помочь, Егор?
Глава 23
Я обернулся и увидел перед собой Таню, кутавшуюся в форменный халат. Девчонка оперлась плечом о стеллаж с инструментом и скрестила руки на груди.
— Давно не виделись, — поприветствовал я её, поймав себя на мысли, что кладовщица всё-таки чертовски привлекательна.
— Давно, но тебе, наверное, некогда было видеться, — предположила она. — Я слышала, что ты стал мастером.
— Есть такое, — согласился я.
— Ну и как тебе на новом месте? — она оттолкнулась от стеллажа, вздохнула и, подхватив у меня из рук блокнот, полистала страницы.
— Что как?
— Нравится? Я знаю, что работа мастера очень нервная, и не каждому она подходит, — пояснила Танюха.
— Не жалуюсь, работа как работа, не хуже и не лучше, чем все остальные.
— Ах да, ты же у нас звезда, поэт, — как-то нервно хихикнула она.
Было видно, что Таня чувствует себя слегка неловко. После того, что у нас произошло, девчонка толком не знала, как себя теперь вести. Было видно, что она не прочь возобновить общение, которое складывалось между нами в первые дни. И да, она сделала правильную ставку, предложив мне помочь, ничто так не сближает, как совместная работа.
— Я так понял, ты мне помочь хочешь? — уточнил я. — Если так, то я только за.
— Что делать надо? У тебя столько всего в блокноте понаписано… — она вернула блокнот мне.
Я коротко объяснил ей задачу, Таня внимательно выслушала. Вопросов не последовало, мне вовсе казалось, что ей на самом деле всё равно, чем заниматься, лишь бы рядом со мной.
— Давай начнём, — охотно согласилась она.
— Делать вам нехрен, каким-то мартышкиным трудом занимаетесь, ей-богу! — последовал очередной едкий комментарий от тёти Любы.
Кладовщицу, естественно, распирало любопытство на тему того, чем это мы собираемся заниматься, но спросить прямо она не могла — держала марку.
— Теть Люб, мы заодно и порядок наведем в кладовой! Вам мешать точно не будем, обещаем, — ответила Таня.
Работу решили распределить следующим образом — я сел за стол, вооружившись блокнотом и карточками с инструментом, и называл Тане инструмент, который был мне нужен, а она смотрела его наличие в соответствующей ячейке стеллажа. Правда, не на все инструменты были номера. Те же сверла, метчики и прочие расходники никаких номеров не имели. Хранилось такое в отдельных ячейках. Развертки, калибры, большинство цековок и зенковок имели цифровой шифр и вносились в карточки. Тут дело такое — в зависимости от детали инструмент мог иметь некоторые конструктивные особенности. Например, та же цековка могла подойти на одну деталь, а на другую уже нет.