Завод Сибирской Глуши
Шрифт:
«Я-то прекрасно понимаю!» — подумал я… но ничего не произнес… развернулся и устремился по улице вниз с пригорка… Я бежал от Дмитрича, что было сил...
К моему счастью на перекрестке я увидел старенький японский микроавтобус. Я замахал руками. Саныч притормозил и приоткрыв окно, сказал:
— Я как-раз к тебе в гостиницу еду!
— Езжай скорее, — крикнул я, вкатившись на пассажирское сидение. Саныч сильно удивился моей дерзости, но только спросил: — Чо так, опаздываешь, что ли?
— Да! — ответил я.
Мне стало спокойнее только когда мы заехали на
— Я тут покумекал с братками, шепнули мне, что новый гость Петербургский со Старым Чекистом познакомился. Чо ты с ним, спелся, что ли, в натуре? — вдруг спросил Саныч, очень недовольно взглянув на меня.
— Старым Чекистом? — я попытался сделать удивленный вид.
— Ты смотри, на заводе его... особенно шеф его сильно не любит.
— Но в городе его уважают, — вырвалось у меня. — По крайней мере, мне так показалось...
— Значит все-таки спелся… В городе говоришь уважают? — иронично усмехнулся Саныч. — Может быть...Эх, все равно он ментяра поганый. Я всю жизнь по другую сторону.
— Ты же говорил, что завязал.
— Прошлую жизнь… по другую сторону, — вздохнул Саныч с некоторой ностальгией, а затем очень тихо произнес: — Сейчас-то и не жизнь вовсе…
Оставшуюся часть пути, Саныч больше не поднимал тему Старого Чекиста. Он вообще больше не вступал со мной в разговоры. Сделал по-громче блатняк и стал петь... Песни снова были, как под копирку, но на сей раз немного под другую… пели про то, как мочат каких-то шнырей и чертей… К голове моей снова начали подкрадываться неспокойные мысли... Иногда Саныч поглядывал на меня и в такие моменты сердце мое замирало, я уже представлял как он заворачивает свой японский микроавтобус в лес и выкидывает меня из машины за шкирку… затем лопата… копание собственной могилы… пуля в лоб… но все к счастью обошлось, до аэропорта я доехал живым и невредимым...
— Бывай Саныч! —попрощался я.
— Бывай фраерок! — сказал он мне вдогонку.
Я зарегистрировался на рейс и полетел с пересадкой до Петербурга.
По прилету, сразу в терминале Пулково, я обнаружил десять пропущенных звонков, пять от Аркадия Аркадьевича и столько же от моего (я тогда надеялся, что уже ненадолго моего) директора. Велено было ехать в офис. Я вызвал такси и с рюкзаком за спиной поперся прямо с длительной командировки на работу… недовольству моему не было предела, но я все же питал надежду, что скоро стану одним из Горынычей и тогда Гриша… и передо мной будет ходить на цыпочках… но пока... мне пришлось выслушивать упреки о моих мнимых опозданиях, хотя в этот раз таксист и впрямь попал в пробку, где-то на Ленинском… По приезду директор сообщил мне, что Аркадий Аркадиевич уже уехал, но если я не хочу лишиться работы, мне нужно тут же ехать за ним в область… эта директорская гадина по имени Гриша, даже не поблагодарила меня за длительную и тяжелую командировку…
Аркадий Аркадиевич уехал в один из производственных цехов Горынычей, который располагался в области.
— Ну что там Максим, выяснил кто виноват?
— Если я правильно понял, то материал, который должен приходить с завода… такая зеленоватая и блестящая смесь?
— Все верно, — кивнул головой Аркадий Аркадиевич. — Давай ближе к сути. Ты выяснил куда эта смесь девается?
— Не совсем…
— Как не совсем?! —переменился в лице Аркадий Аркадиевич.
— Зато я выяснил кто виноват!
— И кто же?
— Эдуард Климович, тот что мастер электромонтеров и главный технолог заготовительного цеха, которого все кличут Дмитричем, — почти без запинок выпалил я.
— Знаю обоих, — задумался Аркадий Аркадиевич. —А руководство завода в курсе?
— Вероятнее всего, что не в курсе.
— Это хорошо… хорошо… никто не должен быть в курсе… Даже Гриша, ты меня понял?
— Да,— кивнул я.
— Хорошо, что понял.
— Что же дальше? — решил я поинтересоваться.
— Дальше?—удивился Аркадий Аркадьевич. — Дальше мое дело.
— А что со мной? — волнительно произнес я.
— Ах, ты об этом, — похлопал меня по плечу Аркадий Аркадьевич. —Пока ты у Гриши… но скоро мне снова понадобятся твои услуги… Если справишься, возможно к осени станешь одним из Горынычей.
Глава 7
Утром Пропажа долго не мог отделить истину от иллюзий; он терзался, от того, что все его калитки были обмотаны толстыми стальными цепями с замками наперевес. Феодору Афанасьевичу пришлось широко опомниться над вчерашними несуразностями, а он не хотел и был не в силах принимать запутанности своего сознания, в связи с недоказуемыми мистическими проявлениями. Он сильно заволновался и резво умывшись, впопыхах собрался на ближайшую электричку.
До отправления было еще пять минут. Пропажа чувствовал внутри себя недосказанность произошедших прошлым вечером событий и не в силах отогнать мысли самостоятельным усилием воли, решил раствориться в разговорах пожилых дачников и дачниц, беспокойно беседовавших на перроне 74-го километра. Все разговоры шли о вчерашней молнии, поразившей один из участков.
— Точно никто не погорел? — беспокоились старые трезвенники.
— Да брось ты, молния в землю зашилась, — насмехались не охмеленные старики.
«Значит молния все же была!» — снова заволновался Пропажа.
С этой мыслью он и проехал весь свой маршрут, обратно до Петербурга.
На вокзале возникла еще одна ситуация. Пройдясь по всем расписаниям, автоматам по продаже билетов, кассам и даже обратившись в кабинеты начальников, Пропажа так и не смог отыскать станцию «Калинов Мост».