Завороженная
Шрифт:
– Ничего удивительного, – сказал он, поглаживая ее живот. – Тогда спи.
Он лежал, присушиваясь к ее дыханию, дожидаясь, когда она уснет. Наконец он смог найти ответ на вопрос, который поставил перед собой сегодня утром у алтаря. Был ли обмен справедливым? Да, вне всяких сомнений.
Ливия лежала, наблюдая за Алексом сквозь полуопущенные ресницы. Он стоял у покрытого морозным узором окна, прекрасный в своей наготе, не догадываясь о том, что она за ним наблюдает. Уже наступило утро, но в комнате было довольно
Казалось, Алекс смотрел на что-то там, за окном. Он стоял, упираясь ладонями об оконные рамы по обе стороны от стекла. За последние несколько дней она привыкла к его обнаженному телу, но оно не переставало ее восхищать. Она любовалась его худощавой спиной, налитыми плечами, тугими мускулистыми ягодицами, его стройными ногами.
– На что ты смотришь?
Он повернулся к ней лицом, как она и надеялась. Она все никак не могла на него насмотреться. Взгляд ее блуждал по его плоскому животу, по широкой груди, по узким бедрам. Сейчас орудие его мужества пребывало в покое, и она улыбнулась от приятного сознания того, как быстро может вернуть его к жизни.
– Я мог бы задать тебе тот же вопрос, – с улыбкой сказал он. – Вы все еще довольны мной, мадам?
– Ты сам знаешь. – Она приподнялась на локте. – Подойди поближе, мне бы хотелось внести одно маленькое усовершенствование в общую картину.
Он повиновался и подошел, остановившись возле кровати, упершись ладонями в бедра и глядя на нее сверху вниз. Его пенис пошевелился и, когда Ливия с ленцой подняла руку и сомкнула вокруг него ладонь, мгновенно ожил.
– Пожалей меня, малышка. Я едва оправился от предыдущего марафона, – запротестовал он. – Похоже, мне досталась в жены ненасытная развратница.
– Сам виноват, – пробормотала Ливия, лаская его все настойчивее. – Ты слишком хороший учитель в искусстве любви, мой князь. – Она перекатилась ближе к краю кровати, так что голова ее оказалась на одном уровне с тем органом, который ее интересовал, и лизнула головку. Рубины на шее поймали отблеск свечи и ярко блеснули. Кроваво-красным огнем зажглись камни на браслетах.
Александр попытался воспротивиться ее шалостям, но его попытка кончилась полным провалом. Застонав, он опустился рядом с ней на кровать.
– Но после этого, о, ненасытная женщина, ты встанешь с постели. Не помню, чтобы ты ступала ногой на пол за последние три дня.
Ливия восторженно засмеялась и перекатилась на него сверху.
– Мне хочется попробовать вот так, – заявила она, оседлав его бедра, проводя ладонями по его мускулистому животу, кончиком пальца лаская его пупок. Браслеты ее горели огнем. Она пропустила пальцы сквозь завитки золотистых волос у него на груди и принялась играть с его сосками, после чего опустила голову, прижавшись губами к его губам, и стала целовать его, требуя, чтобы он впустил ее язык.
Алекс крепко держал ее за бедра, пока она его целовала, и, когда она направила его в себя,
Ей хотелось потянуть удовольствие, но страсть требовала немедленного удовлетворения, и Алекс ласкал ее до тех пор, пока мир не рассыпался миллионом осколков и крик восторга не сорвался с ее губ.
Алекс опустил ее себе на грудь, крепко обнимая, покрытый испариной, как и она, чувствуя, как все еще вздрагивает ее тело в утихающих спазмах оргазма. Он опустил руку и похлопал ее по ягодице:
– Пора вставать, любовь моя. Добро пожаловать в реальность. Дела не ждут.
Ливия застонала и перекатилась на бок:
– Мне надо еще поспать. Я изнемогла от любви.
– Тогда поспи еще немного. – Алекс ловко перекинул ноги на пол. Эта зарядка в постели нисколько не утомила его, наоборот, прибавила ему сил и энергии. – Я велю приготовить ванну и накрыть завтрак.
Но Ливия уже не слышала его. Она забылась сном.
Алекс насмешливо покачал головой. Накинув парчовый халат, он направился к двери, открыл ее и позвал Бориса. Тот не заставил себя долго ждать. Не прошло и минуты, как он появился.
– Что вам угодно, ваша светлость?
– Ванна. Вернее, две ванны. Одну для княгини здесь, другую для меня в моей уборной. Пошли горничную, чтобы прислуживала княгине. А мне поможешь сам. И вели повару приготовить завтрак. Мы будем есть в столовой.
– Слушаюсь, господин. – Борис отправился исполнять приказания. Прошло три дня с тех пор, как хозяин привез в дом свою молодую жену, и за эти три дня ни князь, ни княгиня ни разу не покинули пределы спальни.
– Кое-что еще, Борис!
– Да, сэр?
– Что принес посыльный? – Алекс наблюдал из окна за тем, как незнакомец едет в дом, когда молодая супруга отвлекла его от этого занятия, предложив заняться кое-чем другим, не менее увлекательным.
– Посыльный сказал, что передаст сообщение только вам лично, сэр. Он прибыл из Лондона. Ждет вас на кухне, сэр.
Алекс подошел к окну, выходившему в маленький покрытый инеем сад. Но Алекс не замечал холодной красоты зимнего сада, он думал о том, что за весть мог принести ему лондонский посланник. Только два человека знали, где он сейчас находится: Михаил Михайлович и Татаринов. Михаил был оповещен на случай, если поступят какие-то срочные распоряжения от царя. Александр Проков был человеком государевым и себе до конца не принадлежал никогда. Татаринова Александр оповестил о своем местопребывании для того, чтобы тот мог связаться с ним, если возникнут какие-нибудь непредвиденные обстоятельства, относившиеся к делу, которое их связывало. Неприятности, о которых Александр должен узнать немедленно. Две тетивы одного лука. Но какой тетивой пушена эта стрела?