Завтра была война.
Шрифт:
Но это только не первый взгляд. И ты уже знаешь истинное положение дел, читатель...
Проблемы с системой управления
Однако, читатель, проблемы нынешних русских СЯС вовсе не исчерпываются только состоянием ракет. Есть еще один важнейший элемент — система боевого управления.
Что толку иметь много МБР и БРПЛ, коли не обеспечено надежное управление ими? Ведь все здесь очень централизовано. Если уничтожить нескольких «первых лиц» страны с их «ядерными чемоданчиками» неожиданным ударом, то команды на применение ракетно-ядерных сил может и вовсе не поступить. Или, как вариант если первые лица просто лишатся связи.
Нынешняя система
Давно пора было заменить старые самолеты на более новые — на Ил-86, Ил-96, Ту-204. С новой же начинкой. Мы бы туда еще и сверхширокополосную радиосвязь впихнули бы как полностью помехозащищенную, дальнобойную и не нуждающуюся в спутниках. В позднем СССР начались было работы по обновлению системы управления. Должна была появиться новая воздушная система руководства — «Звено». Запланировали и систему «Периметр», которая включала в себя спутник, оперативно запускавшийся (в направлении с запада на восток) мощной ракетой СС-17. Все это должно было дублироваться сетью защищенных оптико-волоконных кабелей, СНЧ-связью для оповещения подлодок. Была придумана быстрая система запросов-ответов по радио, которая должна была установить: кто из высших начальников остался в живых после первого удара агрессора и кто может взять на себя командование.
Однако СССР не успел обновить систему управления. Ну, а в РФ и вовсе не чесались что-то делать. Поэтому сегодня система управления ракетно-ядерными силами у нас пребывает в неважном состоянии. Многие специалисты говорят, что при умело спланированном и хорошо организованном ударе РФ просто не сможет ответить. Ибо просто погибнут носители «ядерных кнопок» — и всё. И некому будет отдать команду на ответный (ответно/встречный) удар...
Знаете, это очень вписывается в тот сценарий «Однодневной войны», что набросал Максим Калашников.
Швах с подводными ракетоносцами
Пока, читатель, мы говорили о наземной да воздушной составляющей нашего ракетно-ядерного щита. Но ведь есть еще и третий компонент: атомные лодки-«стратеги», платформы для БРПЛ.
А что у нас тут?
Да все то же: гниение от старости. Если брать положение на 2007 год, то у Росфеда — всего 12 старых атомарин. Шесть лодок- «стратегов» проекта 667БДР и столько же — 667БДРМ. На них — 192 ракеты и около семисот боеголовок. Но уже в 2009 году в море могли выйти только девять «стратегов». Еще одна лодка (проекта 941) используется для испытаний новой ракеты типа «Булава».
Михаил Барабанов (главный редактор журнала Moscow Defense Brief) пишет:
«...К настоящему времени в составе Российского флота осталось лишь 12 действующих лодок с баллистическими ракетами — шесть проекта 667БДРМ "Дельфин" постройки 1980-х годов и шесть более старых лодок проекта 667БДР "Кальмар". Если 667БДР доживают последние годы, то субмарины проекта 667БДРМ проходят средние ремонты и модернизацию, что позволит продлить срок их службы до 2020 года. Начато
Такая ситуация является закономерной, поскольку в данном случае ставится амбициозная и трудновыполнимая задача содержания флота атомных ракетоносцев на уровне США (у которых 14 подводных лодок с баллистическими ракетами) при несопоставимо меньшем уровне финансирования. Следует напомнить, что бюджет ВМФ РФ в 2007 году в долларовом исчислении был примерно в 50 раз меньше, чем бюджет ВМС
США. При этом ВМС США вообще не ведут строительства новых ракетоносцев, планируя начать замену своих субмарин типа Ohio только в 2026 году.
Сам по себе акцент на развитие МСЯС для России представляется в высшей степени спорным. Сторонники такого положения дел (включая руководство ВМФ), указывая на высокую боевую устойчивость и выживаемость подводных "стратегов" в случае первого ракетно-ядерного удара со стороны противника, замалчивают два фундаментальных обстоятельства.
Первое — это низкий коэффициент оперативного напряжения отечественных стратегических атомоходов. Даже в лучшие времена ВМФ оказывался способным обеспечить одновременное поддержание на боевой службе не более 10—15% имеющихся подводных лодок (в то время как ВМС США — более 50%). В результате отечественные ракетоносцы большую часть времени проводят в базах, представляя собой чрезвычайно легкую мишень.
Второе — это очевидная недостаточность деградирующих морских сил общего назначения ВМФ России для обеспечения боевой устойчивости (защиты от воздействия сил противника) находящихся в море подводных крейсеров стратегического назначения. Когда все средства тратятся на постройку и ремонт ракетоносцев, а силы, призванные обеспечивать их прикрытие в море, не обновляются и сокращаются, то невозможно говорить о высокой выживаемости морских стратегических ядерных сил. При этом противник, способный угрожать российским стратегическим подводным лодкам (флоты США и НАТО), обладает подавляющим преимуществом в силах на море. Примечательно, что в расчетах, обосновывающих преимущества морских стратегических сил, в том числе по критерию "стоимость—эффективность", как правило, игнорируются затраты, потребные для развертывания сил обеспечения и прикрытия, а ведь в число этих сил входят не только атомные подводные лодки, но и значительные группировки надводных кораблей, противолодочная авиация, система стационарного гидроакустического освещения, противовоздушная оборона баз, береговая инфраструктура и многие другие важные элементы...»
Мать честная! Как мало осталось! А где-де все остальное, что М.К. описал еще в книге «Сломанный меч Империи»?
А вот взяли — и порезали на части. Кто? Бело-сине-красные бонзы. Лодки 941 -го проекта — гигантские и самые совершенные корабли типа «Тайфун» — порезали. А ведь они были самыми новыми советскими лодками. С саунами и плавательными бассейнами на борту.
Их пытался спасти командующий Северным флотом адмирал Геннадий Сучков. Он доказывал: на модернизацию двух лодок нужно найти жалкие 31 миллион рублей. Даже Путину рапорт посылал. Не помогло.