Завтрак в постель
Шрифт:
Миссис Саск, женщина недюжинных размеров, стояла возле софы, на которой все еще спала Молли. Ломбард дремала, свернувшись под боком у девочки. Положив на бедра крепко сжатые кулаки, няня взирала на ребенка и кошку с нескрываемым осуждением. На ней было бесформенное серое платье и серый шерстяной жакет, что вместе с черными как смоль волосами, забранными на затылке в узел, превращало ее в точный портрет старой девы — учительницы прошлого века.
— Что все это значит? — воскликнула
— Гм… — Гаррет нахмурился. — Ничего не значит, кроме того, что Молли устала и заснула.
— Я имею в виду это животное.
Ломбард сверкнула на незнакомку по-кошачьи злобным взглядом. Та, однако, и не подумала отойти.
Брук кинулась спасать положение.
— Это животное всего лишь кошка, в действительности очень милое существо.
— Исключающие друг друга понятия, — миссис Саск уничтожила Брук взмахом коротких колючих ресниц. — Мистер Джексон, куда вы смотрите? Это же форменное издевательство над ребенком.
— Да будет вам!
— У Молли аллергия на кошек.
— Не может быть, — Гаррет обеспокоился. — Это правда? Я не знал.
Брук не верила своим ушам. Он не знал, что у его собственного ребенка аллергия? Затем ей в голову пришел еще более резонный вопрос.
— Вы уверены? — спросила она миссис Саск. — Молли ведь не чихала, не задыхалась, не…
— Кто вы такая, барышня?
— Я… ну, я… — начала Брук, запинаясь. Почему, собственно, она должна оправдываться перед этой женщиной? Она вскинула голову. — Я Брук Гамильтон, и это мой дом, — она посмотрела на Ломбард, — а это моя кошка. В сущности, этот дом полон кошек, и все они нравятся Молли.
— В таком случае, — холодно пообещала миссис Саск, — мы позаботимся о том, чтобы она никогда больше сюда не приходила.
— О, Господи! — воскликнула Брук. — Вы, значит, из тех же собачников, которые ненавидят кошек?
— Миссис Саск в равной мере ненавидит и тех, и других, — вмешался Гаррет недовольным тоном. — Барон и Ларри нравятся ей не больше, чем Ломбард.
Миссис Саск фыркнула.
— Я считаю, что животным не место в порядочном доме. Мать Молли этого не одобрила бы. — Она наклонилась, чтобы потрясти девочку за плечо.
Гаррет выступил вперед.
— Успокойтесь, миссис Саск. Я сам отнесу Молли домой.
— Это ни к чему. — Женщина посмотрела на него с явным неодобрением. — Если мы хотим воспитать в девочке характер, то должны приучать ее к самостоятельности.
На лице Гаррета появилось суровое выражение.
— Не кажется ли вам, что вы перегибаете палку? В конце концов, она только…
— Таково было желание ее матери.
— Ну, хорошо, — он уступил, но его глаза были напряженно прищурены, — однако не заходите слишком
— Я несу ответственность за это, мистер Джексон. — Повернувшись к нему спиной, миссис Саск дала понять, что разговор окончен. — Молли, дорогая, проснись. Нам пора идти.
И они ушли — Молли, сонная, покорная, спотыкающаяся на каждом шагу, и ее гувернантка с каменными плечами.
Когда они скрылись из виду, Брук обернулась к Гаррету.
— Что за ужасная женщина! Как вы можете доверять ей Молли?
Он был не менее мрачен.
— Миссис Саск была няней Моллиной мамы. Мелинда вполне ей доверяла.
Мелинда, мать Молли. И все-таки Брук должна попытаться.
— Пусть так, но она очень…
— Вы не понимаете, — прервал ее Гаррет раздраженно, — она не всегда такая. Эта ее резкость оттого, что ей не хотелось ехать сюда, да и я не встретил ее в аэропорту.
Объяснение выглядело разумным. Но в любом случае это ее совсем не касается, напомнила себе Брук.
— Конечно, — Брук сдалась, — мне не следовало так говорить.
Его неожиданная улыбка озадачила ее.
— В таком случае я прощаю вас. — Он наклонился и двумя пальцами взял ее за подбородок. — Я и сам на нее разозлился — ведь по ее милости мы не закончили с нашим пари.
Она приподняла голову и, высвободив подбородок, отвернулась, хотя все еще находилась под властью жаркого прикосновения его пальцев.
— Я уже сказала, я не заключаю пари.
— Все спорят — на что-нибудь.
— Только не я, — настаивала она, — я слишком благоразумна.
— Благоразумны… или пугливы?
— Я не… — Но в тот же момент она осознала, что ей и в самом деле страшно — страшно проиграть. Происходя из бедной семьи и имея так мало своего, она привыкла ценить все, чем владела. Ей было приятно преподносить людям подарки — и она часто делала это, — но бездумно разбрасываться ими не желала.
— Что, попал в самую точку? — Гаррет смотрел на нее с выражением превосходства. — Я играю на все, чем только можно рискнуть. Кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Легко ему говорить, подумала Брук. Он происходил из состоятельной семьи, в которой всегда водились деньги, так по крайней мере сказал поверенный в делах мисс Коры. Гаррет всегда мог надеяться, что его долги будут оплачены с лихвой.
— Как бы там ни было, — неопределенно сказала она, — не играйте жизнью вашей дочери.
— Согласен. И коль скоро речь зашла о моей дочери… — он вдруг заторопился, — вам кое-что следует знать…
Его прервал стук в дверь, за которым тут же последовал женский голос: