Завтрашний ветер. Незнакомка
Шрифт:
— Ты… я чувствую себя так, будто только что проснулся… от жуткого сна… про Шестой Дом.
— Скуумы пить надо меньше! — Ажирра потянула Аррайду за руку. Данмер легко отодвинул шипящую хаджитку в сторону. Встал лицом к лицу с Аррайдой:
— Не уходи… как тебя звать?
— Аррайда.
— Сударыня Аррайда, вы можете разделить со мной постель.
— Что?
— Ты можешь у него в доме ночевать! А не то, что подумала, — захихикала магичка. — А ты ничего не перепутал, милейший?
Щеки Аррайды заполыхали. Как у воровки-карманницы, пойманной
Данмер опустился на колено:
— Меня зовут Лландрас Белаал. Вы спасли меня, и я обещаю служить вам и живой, и мертвый.
Стыд и сомнения оставили Аррайду. А мир вокруг словно застыл: стал тягучим и стеклянистым, лица отодвинулись, шум исчез. И в этом странном мире, где просто поднять руку уже подвиг, Аррайда произнесла чужим звенящим голосом:
— Лландрас Белаал, я принимаю твое служение.
— Что с тобой?! Да что ты?! Шевелись, стражник бежит!! — голос Ажирры сумел пробиться через стекло, лапа дернула с неженской силой, поволокла сквозь толпу, и когда окованные железом двери гильдии магов захлопнулись за спиной, Аррайда достаточно пришла в себя. Как ни странно, девушка умудрилась не потерять ни телваннийскую сумочку, ни шкуру скального наездника, только из-под двери пришлось высвобождать застрявший хвост.
Аррайда стряхнула зверюгу с плеча и протянула усевшейся на сундук и обмахивающейся лапой Ажирре:
— Это тебе.
Хаджитка икнула, вздернула от счастья уши, облапила скального наездника и бодрой рысью потащила к себе, наступая то на хвост, то на шею. Аррайда устало шагала следом.
— Это что такое? — охнула Мелисса Мериан, забывая поздороваться.
— Подарок, — гордо заявила Ажирра. — Правда, прелесть?
И ткнула шкуру имперке в нос. Мелисса, отшатнувшись, рухнула на свое возвышение:
— Ажирра!!.. Я… не собираюсь оспаривать твои взгляды на красоту, но… счесть это прелестью?..
И тут же деловито поинтересовалась:
— А где ты такого взяла?
— Я подарила, — хмурая Аррайда присела рядом с имперкой и вытряхнула содержимое сумки на пол. Среди вещей отыскала узелок: — Ажирра, вот твои грибы.
— Уф-ф, — Мелисса встряхнула каштановой гривой, потянулась, по-кошачьи выгибая спину, — слава богам, наконец-то она перестанет о них говорить. Кстати, есть хочешь? Ты чего такая бледная?
Аррайда, не отвечая, уткнулась лицом в колени, и пока хаджитка, отмывая грибы в рравировском тазике, в лицах пересказывала уличное происшествие, не произнесла ни слова. Переложив грибы в ступку, и на минуту не желая расстаться с подаренным скальным наездником, Ажирра уселась рядом с подружками, подстелив шкуру под себя. Прижалась к Аррайде теплым боком и мерно заработала пестиком.
— Ну что ты, все закончилось уже…
Девушка помотала головой.
— А может, — Мелисса посмотрела искоса, — может, ты просто святая? Ну, не может же быть, чтобы надутый данмер… без причины — на колени… на жизнь и смерть…
Ажирра повертела
— Да хватит тебе! Говорю же: она его разбудила. Хотя вроде трезвый, на ногах держался. И о шестом доме говорил. Ты что-нибудь понимаешь?
— Не-а…
Аррайда подняла усталый взгляд на плюющиеся паром, искрящие, переливающие радужные жидкости сосуды Ажирриного хозяйства:
— Когда… в Сейда Нине… мне отдали приказ об освобождении… только не смейтесь, пожалуйста… мне очень плохо было… и я подумала, что, может быть, я — дочь императора… За мной охотятся враги, и он решил вот так меня спрятать.
Она с тоской взглянула на подружек:
— Глупо…
— Согласна, — Мелисса фыркнула. Ажирра подергала за хвост зверюгу под собой. — Глупо тебя прятать. Ты с любым врагом прекрасно справишься.
Больше они об этом не говорили. У каждой нашлись неотложные дела. Ажирра варила грибную похлебку на алхимической треноге, Мелисса, отпросившись у Ранис Атрис, отправилась продавать добытые Аррайдой трофеи, а потом провела подружку к кузнецу гильдии бойцов через разделенный низкой кирпичной стенкой внутренний двор. Вэйн встретил соотечественницу радостно и за небольшую доплату согласился обменять ее побитый доспех на почти новый и уж всяко целый. Подобрал шлем-вендель с бармицей, наручи, бахтер из идущих внахлест пластин, соединенных кольчужными кольцами, пообещав до вечера подогнать его по фигуре.
Кузнец выполнил обещание, и Аррайда, усевшись на бортик лепечущего водомета в том же внутреннем дворе, любовалась своим отражением, игрой закатного солнца на маслянисто-коричневой чешуе бахтера и чеканном узоре наручей.
— Э-эй!
Девушка вздрогнула и подняла глаза: с края крыши ей махал сидящий на корточках ящер-аргонианин в коричневых штанах до колен — зеленый, как молодая травка, и по молодости развязный донельзя. Нагло скалил острые зубы, мотал рожками, на рожках звенела горсть латунных колечек.
— Привет!! Ты не подскажешь, как тут Аррайду найти? А то тутошние мегеры говорить не хотят!
— Это я.
Парень соскочил с верхотуры, тихого шлепнув босыми пятками о плиты.
— Во, подфартило. Так ты точно она?
Аррайда взглядом оценила высоту стены:
— Точно.
Когтистой лапой отрок плеснул воды на чешуйчатую грудь:
— "Южную стену" знаешь?
— Знаю.
— Экая ты… для девчонки молчаливая, — аргонианин плюхнулся на бортик рядом с девушкой, хвостом подняв тучу брызг. Аррайда отмахнулась.
— Так вот. Велено передать, что тебя будут ждать там после заката. Ну, уже почти сейчас.
Отрок посмотрел на нее искоса:
— И не спросишь, кто?
— Кто?
Ящер весело подмигнул красным камешком-глазом:
— Молодой человек. Очень симпатичный… Конечно, не так, как я… — он изнутри почесал когтем зуб. — Придешь?
— Не приду.
— Ты что! Ты меня награды лишаешь!
Девушка без слова сунула ему денежку. Морда аргонианина вытянулась.
— И не передумаешь?