Зазеркалье для Лины
Шрифт:
— Не позволю! Да что тут у вас вообще происходит? Не замок, а проходной двор! Кто хочет заходит, кто хочет- выходит, и никто не в курсе куда! Разжалую всех, к чертовой матери!
— Пред Вашей волей, мой Гиён…
— Да во тьму ваш сраный этикет! Где, к чертям собачьим, мой камердинер!?
И вся компания, сильно топая, удалилась. Надолго ли?
В шкафу кто-то судорожно заелозил, надрывно мыча. Пришлось открыть дверь и рыкнуть:
— А ну тихо! Ты, бугай, чтоли, камердинер Гиёна?
Двухметровая детина согласно закивала, многозначительно поигрывая бровями.
— Ой,
И под его недовольное мычание снова захлопнула дверь.
Так, что у нас получается? В замке заметили пропажу энного количества прислуги (странно, правда?) и теперь их ищут. Заодно, ищут и меня. Но меня- осторожно. Правильно! Прониклись уже.
Я села на пол у кровати и, задумчиво, повертела в руках кочергу. «Эх, жалко коллекцию»- вздохнула я, ласково поглаживая по щечке лакея под кроватью. Мужик, при этом, испуганно дергался и забавно вжимал голову в плечи. Вот же заинька какой! Может этого в любом случае себе оставить? Ну это я так, в порядке бреда, конечно. Хотя…
Так, ладно.
Значит, заранее проверить все двери в коридоре и отыскать кабинет я не смогу. Сработает какая-то штатная верещалка и сюда сразу сбежится толпа. Меня поймают, посмотрят на меня осуждающе, возможно, даже дадут по попе…
Боже мой! Я умру со стыда! (и стервозный смех).
Это еще хорошо, что я увлеклась коллекционированием прислуги и не успела начать обследовать соседние помещения!
Значит, ищем нужную дверь тихо и незаметно. По логике, как мы помним из одного недавнего разговора господ Демонов с Дворецким, кабинет находится как раз за стеной спальни Гиёна. Это ведь его спальня? Однозначно. Если, конечно, этих спален у него не пачками на каждом этаже. Значит, либо дверь справа, либо слева. Но попытка, видимо, у меня будет всего одна.
Может быть, какая-нибудь гениальная мысль, все-таки, и посетила бы меня. Но не успела. Её спугнули уверенные злые шаги в коридоре, сопровождаемые яростным бубнёжем:
— Черт знает что! Куда уж нам найти одну несчастную Диле, когда у нас восемь человек пропало и никто не заметил как! Бесполезное отребье!
Я панически задергалась. Куда деваться? Попыталась была намылить лыжи под кровать. Но куда там! Пятеро пленных возмущенно замычали и демонстративно выпрямили ноги так, чтобы занять последние сантиметры пространства!
— Ах вы вражины какие! — возмутилась я- Ну ладно, я вам еще припомню!
Подглядывающий в щель обиженный камердинер тут же, кончиками пальцев, исхитрился весьма красноречиво закрыть за собой дверь в шкаф, под одобрительный писк соседок по шифоньеру.
— Я вас всех запомнила! — грозно прошипела я, прижимаясь спиной к родному косяку за дверьми.
В ответ раздалось только пренебрежительное молчание.
Вот полностью согласна с Бальте! Совсем распустили прислугу! Никакого уважения!
В ту же минуту, дверь в спальню резко распахнулась и в помещение влетел пышущий злобой Гиён.
Продолжая гневно ворчать, он, резкими движениями, сорвал
Возникла весьма красивая театральная пауза.
Бальте пораженно молчал, неверяще таращась на камердинера и двух служанок. Те таращилась в ответ.
К слову сказать, обслуживающий персонал первым пришел в себя.
Девушки, усиленно моргая и бледнея, попытались сделать установленный этикетом книксен. Однако, тщательно наложенные путы не позволили им проявить природную грацию и должное уважение к хозяину- девчонки просто не устояли на плотно связанных ногах и начали заваливаться в бок. Прямо на удачно спеленатого камердинера. Двухметровый амбал, тем временем, никак не хотел отставать в проявлении служебного этикета и, как раз, изображал весьма шаткий штатный поклон, когда на него, сбоку, упало сразу два габаритных девичьих тела.
Законы физики резво взяли свое, и похищенная троица, дружно, начала падать. Но уже на Гиёна.
Бальтезар машинально попятился. Прислуга слаженно замычала. Кочерга, забытая мною на полу, подло не произнесла ни звука. Что, видимо, и послужило причиной того, что мужчина запнулся о кованный предмет и тут же, с грохотом, рухнул на пол.
Сверху на него упали служанки и камердинер. Судя по лицам, им при этом было ужасно стыдно. И, наверняка, неудобно.
Бальте застонал и, с трудом, повернул голову. А ведь еще мгновение назад казалось, что еще более удивленным он выглядеть не может! Но куда там, когда из под кровати, с сочувствием и стыдом, моргали на него глазами еще пятеро связанных пленников.
— Да твою ж мать! — снова простонал несчастный Гиён, роняя затылок на ковер.
И, конечно, в такой патетический момент никто не обратил бы внимание, как очень тихо приоткрылась дверь и я, аки червячок, постаралась протиснуться в щель. Если бы, в тот же миг, из под кровати, не выскочила пушистая сиреневая молния по имени Фиалочка!
Она промчалась прямо по лежащему Бальте, по спинам прислуги и по лицу камердинера. Не пропустила ни одного несчастного, точно попадая опасными лапками по намеченным целям. Под аккомпанемент матов, стенаний и проклятий всех вышеперечисленных, она проскакала на своих острых, как бритва, коготках в сторону выхода и шустрым комочком шмыгнула в коридор, исчезая за дверью, практически одновременно с колышущимся шелком моего импровизированного платья.
— Да кто бы сомневался! КАРА, СЕЙЧАС ЖЕ ВЕРНИСЬ! — заорал не своим голосом Гиён, тщетно пытаясь выкарабкаться из кучи связанных тел и демонстративно игнорируя жалостливые стенания пострадавшей прислуги.
Но ответом ему стала только рвущая барабанные перепонки трель местечковой охранной сигнализации и уверенный хлопок соседней двери.
Бальте взвыл, весьма успешно перекрикивая даже сигнализацию.
А я, подгоняемая топотом спешащей на сигнал проникновения охраны, не оглядываясь, ласточкой, прямо с разбега, прыгнула в родное зеркало, буквально уже в полете поймав за шкирятник свою верную сиреневую спутницу.