Зазеркалье войны

Гедеон Александр и Евгения

Место это он заприметил ещё в первый день, когда объезжал город по периметру: маленькое, почти идеальной овальной формы озерцо, спрятавшееся на опушке леса. До ближайших городских строений от него было километра три, в связи с чем особой популярностью среди горожан оно не пользовалось. Собственно, это и стало основным критерием при выборе контрразведчиком места для отдыха: ему банально хотелось одиночества. Увы, длилось оно недолго.

– Что?
– раздался знакомый звонкий голос от самой границы леса.
– Ни оргии, ни даже одной завалящей местной профурсетки? Ты всё-таки зануда, капитан...

Нэйв

поднял голову и обозрел приближающийся к нему силуэт.

– А, нежный цветочек садов Мандалора, - поприветствовал он Ракшу.

Настроение у капитана было отличное, вдобавок ко всему он к собственному удивлению понял, что действительно рад мандалорке.

– Какие невзгоды завели тебя в этот ранкоров угол?
– Нэйв протянул руку, выудил из корзинки со снедью бутылку, вытащил зубами пробку и протянул вино Ракше.
– И вообще - ты чего не отдыхаешь? У тебя же дежурство уже часа два как завершилось.

– Да вот...
– неопределённо ответила та, снимая шлем и принимая бутылку.
– Захотела сделать доброе дело, а заодно глянуть, в каком борделе ты решил провести выходной. Ребята так красочно расписывали поиски командира, что я решила не отказывать себе в интересном зрелище. А ты, можно сказать, обломал мне весь отдых.

Она вернула Грэму выпивку, а вслед за ней протянула и оставленное в комендатуре личное оружие.

– Хватит с меня борделей, - неожиданно резко отозвался контрразведчик, закидывая бластер в свой спидер.
– На всю жизнь нахлебался...
– Нэйв замолчал, вороша веткой догорающий костёр.

Ракша села неподалёку, положила шлем рядом и несколько виновато улыбнулась:

– Да ладно тебе... Я ж пошутила.

– Извини, - Нэйв вздохнул.
– Сорвался... Компанию составишь?

Ракша молча кивнула, сняла перчатки, бросила те рядом со шлемом и тоже начала ворошить угли валявшейся рядом палкой.

– Может лучше в спидер кинуть?
– Грэм кивнул на валяющиеся в траве элементы обмундирования.
– А то угнездятся местные насекомые, будешь их из бескара выковыривать.

– Да, - поразмыслив, согласилась Ракша.
– Лучше перестраховаться.

Она оставила угли в покое, стянула заодно и ботинки, отправив те следом за прочим вещам, и только собралась вставать, как Нэйв махнул рукой, мол - сиди, сам закину. Капитан не знал, что совсем недавно броня его собеседницы долгое время подвергалась интенсивному воздействию феромонов и теперь её покрывал невидимый глазу слой убойных биохимических соединений. Не знал он и того, что при соприкосновении с незащищённой кожей феромоны проникали в организмы контрразведчика и мандалорки. Пусть и в небольших дозах, но регулярно, постепенно накапливаясь, увеличивая концентрацию. Эта особенность местной биохимии не упоминалась ни в туристических справочниках, ни в специализированной литературе. Корона заботилась об этом с особым тщанием.

Ничего не подозревающие сепаратисты даже при соблюдении всех требований безопасности день за днём получали свою дозу возбуждающих веществ, исподволь меняющих направление мыслей. Так что Ракша и Грэм беспечно сидели, глядя на костёр и предавая друг другу бутылку, тоже попавшую в комендатуру с одной из вечеринок. На стекле осело такое количество феромонов, что с каждым касанием симпатия,

помноженная на молодость и долгое воздержание, заставляли всё больше вскипать кровь.

Ощутив себя неловко из-за весьма откровенных мыслей, Нэйв вскочил со своего места и принялся укладывать мясо на сетку.

– Сейчас первую партию заправим...Радж рецепт посоветовал, - поделился он.
– Всё же везучие вы на своём Мандалоре: народу мало, природа шикарная, куда на отдых захотел - туда и сдёрнул... Захотел в лес - вот он, озеро - да пожалуйста! Не то что у нас на Джабииме: если не ливни и грязь непролазная, то пекло похлеще Татуина. Но зато полные прерии красной глины, гончарам всей Галактики на сто лет вперёд хватит, и ещё на столько же останется.

Мандалорка лениво улеглась на траву, закинула руки за голову и уставилась в небо, то ли пытаясь представить родину джабиимца, то ли борясь с собственными желаниями.

– Ты потому на передовую подался?
– шутливо поинтересовалась она.
– За государственный счёт посмотреть мир и выбрать места для отдыха?

– А заодно и спасти свой зад, - Нэйв приспособил сетку над углями.

Выпитое вино, общая расслабленность и полученная доза феромонов расположили Нэйва к откровенности.

– Ибо кубло я там разворошил не слабо, - с ноткой заслуженной гордости признался он.
– Как раз благодаря борделю... Даже не берусь представить, что сейчас в кулуарах нашего Совета Конфедерации творится, - и контрразведчик хихикнул, словно нашкодивший мальчишка.
– Так что по головке меня там вряд ли бы погладили, имей я дурость и дальше оставаться в своём кабинете.

Ракша скосилась на него со всё возрастающим интересом:

– Ты что, накрыл бардак прямо в стенах Совета?

– Образно говоря - да, - Грэм вновь уселся, неосознанно выбрав место поближе к мандалорке. Приняв бутылку, он сделал глоток и принялся рассказывать:

– Вкратце если: когда я вёл своё первое дело, то вытянул одну интересную зацепку на станцию-бордель в нейтральном пространстве. Тогда мне настучали по рукам, намекнув, что не с моим рылом лезть в такие дела, в которых замешаны сильные мира сего. Приказали удалить все данные по этому материалу, посулив взамен все мыслимые блага. Это вот...
– он протянул руку к лежащему рядом кителю и постучал согнутым пальцем по капитанским 'шпалам' на воротнике, - ... был аванс тех благ. Ну и замели кое-кого из тех, кого уже было не скрыть. Может, слышала про скандал с запчастями для флота и сенатора-педофила? Ну вот это один из тех отданных на съедение.

Ракша, в начале разговора лениво поглядывающая на него из-под полуприкрытых век, теперь смотрела во все глаза, ожидая продолжения истории.

– А я... дурак, наверное - всё за правдой гонюсь, - вздохнул Нэйв.
– Собрал материал, нашёл тех, кому удалось вырваться из того ада, что на станции-борделе творился. Они мне и помогли туда пробраться. Такого там навидался...
– Грэма ощутимо передёрнуло от воспоминаний.
– Хозяин тех борделей тайно вёл записи утех своей клиентуры. Видно собирал компромат на чёрный день. Ну, мы его архив и умыкнули. А потом я всё это просто слил в новостные каналы. Во все, до которых дотянулся. И когда дерьмо забурлило - живенько свалил на передовую.