Зажигая звезды: Алый рассвет
Шрифт:
— Точно, брат, это самое разумное объяснение!
— Но как же анализы?! И моё самочувствие?! — попытался возразить Орест.
— Очень легко! Анализы плохие, а чувствуешь ты себя отвратительно, но морок путает твою голову — и всех, кто тебя видит! И твои анализы тоже!
— Брат Виктор прав. — подумав, кивнул Михаил. — Брат Орест, боюсь, ты попал под её влияние, раз так яростно отстаиваешь эту Ведьму. Поэтому, к моему сожалению, я вынужден приказать тебе остаться на месяц в келье нашего монастыря! Чтоб отмолить грехи и вновь обрести веру! А когда мы уничтожим ведьму, и её мороки спадут, то ты сам увидишь нашу правоту!
—
— Я сожалею, брат Орест, что тебе приходится через это пройти, но так нужно. Ведьмы — зло, что подрывает веру в Единого и несёт гниль и тьму в мир и умы! Наша задача — стать карающим мечём господа и никак иначе!
Как бы Орест Олегович и отец Мирослав ни сопротивлялись, их вывели из зала собраний.
— Братья! Я хочу вам предложить план действий! — под взглядом Михаил разгорячённые спором братья затихли. — Ведьма, что околдовала брата Ореста, довольно молодая, хоть и отлично владеет мороками. Поэтому предлагаю разобраться с ней нашим девятерым кандидатам на вступление в Орден! Это будет их тренировка и их экзамен! Кто за — поднимите руки. Единогласно! Спасибо, братья! Тогда решено!
Первосентябрьская линейка навевала такую же скуку, как и в моём родном мире. Учеников выстроили квадратиком перед сценой, на которой стояли и сидели учителя и несколько человек из городской администрации. Не слишком важных, какие-то третьи помощники младшего клерка. Ну дык и школа была не то, что сильно популярной и престижной. Все они по очереди выходили к микрофону, произносили бравурные речи по типу «здесь вы строите своё будущее», «учиться, учиться и ещё раз учиться», «чувство товарищества с вашими одноклассниками» и прочее подобное. Потом был первый звонок, кряжистый одниннадцатиклассник потаскал внутри квадратика первоклашку с испуганным лицом, а та с трудом звенела здоровенным колокольчиком на ручке. Под конец по команде классух детишки задарили учительниц и учителей с гостями цветами, и на этом всё, слава богам, закончилось.
Интересны были разве что сами дети. В таком возрасте каждый год — огромное расстояние между умами, а уж между первоклассниками и выпускниками так вообще настоящая пропасть. На лицах самых младших были самые разные выражения — восторг, скука, интерес, радость, очень редко равнодушие. Но чем дети были старше, тем больше появлялось скрытых чувств, фальшивых улыбок и равнодушия. Хотя даже среди самых старших ещё мелькало что-то искреннее.
После линейки все стали расходиться по своим классам. Я тоже туда пошел, в компании Карины и других девушек. Они уже давно знали про наши с князем «отношения», поэтому смотрели в мою сторону, раскрыв рты. Да и среди других тоже хватало любопытствующих, учителей в том числе — меня пытались зачем-то поставить на сцену, я еле отбрехался от такого позора. Вот есть «свадебные генералы», а я должен был стать, видимо, линеечной любовницей. Нет, спасибо!
— Елизавета. — подошла к нашей компании классуха. — Не спеши, ты пойдёшь со мной, надо кое что обговорить. А вы, девочки, живо в класс! Я скоро вернусь!
— Да, Любовь Марковна! — бросив на меня любопытные взгляды, девушки ушли.
— Идём, Елизавета. — посмотрев на меня, классуха пошла вперёд.
Мы
— Здравствуйте, здравствуйте! — повернулся к нам директор, на столе которого стояла плашка Лунь Павел Степанович. — Присаживайтесь!
Мы с классухой сели в высокие креслица с пластиковыми спинками и сидениями, а Лунь вышел из-за стола и встал воле меня.
— Елизавета… Ты же Елизавета, верно? Можно просто Лиза? Хорошо! — он несколько секунд мялся. — Так вот, Лиза, я тут получил странное письмо на твоё счёт. Некое «Управление министерства образования по делам Ведьмаков и Ведьм» сообщило, что ты, оказывается, Ведьма. Честно скажу — первый раз о таком слышу! Но чего только не бывает. Я даже позвонил туда по указанному номеру! И мне ответили, что ты уже два месяца как Ведьма, а потому за тобой надо организовать строгий надзор на предмет противоправных действий. Это же чья-то шутка? Надеюсь, не ты сама так развлекаешься? А, Лиза?
Вот блин! Ну да, та шарашкина контора под крылом государства же работает, неудивительно, что послали подобную писульку. Ещё и в приют накатают… Блин, наша конспирация с князем трещит по швам! Местную полицию-то он контролирует, но вот про минобр позабыл! Эх, ну ладно, было понятно, что рано или поздно мы спалимся. Жаль, что получилось раньше, чем позже, но что поделать. Можно и легализоваться.
— Ну почему же, Павел Степанович. Всё так, как и написано в письме. Вот, у меня и лицензия есть. — сделав вид, что вынимаю пластиковую карточку из кармана, достал её из Духовного Мира и протянул директору.
Классуха рядом охнула и тяжело задышала, а директор взял мою лицензию двумя пальчиками, будто это кишащие блохами трусы бомжа. Стал читать её, поглядывая то на неё, то на меня.
Чтоб не терять зря времени, достал телефон и отправил князю смс «Меня раскрыли в школе. Придётся легализоваться».
— Даже, кхм, не знаю, что сказать. — наконец подал голос директор и вернул мне лицензию. — Честно признаюсь, впервые вижу живую Ведьму…
— Значит, вы уже видели их мёртвых? — я улыбнулся насмешливой улыбкой.
— Ээээ… я не в том смысле, Лиза! В смысле, я никогда ещё не видел Ведьм, кроме как по телевизору или в сети. И, признаться, не знаю, как поступить…
— Павел Степанович, а что вас смущает? Я и в прошлом году Ведьмой была — разве вам это доставило много проблем?
— И в прошлом году? — удивился директор, глянул на классуху, та только плечами пожала, мол, я тоже не в курсе. — Хорошо, я тебя понял. Ты девочка разумная и вела себя тихо. Но даже если я проигнорирую эти вот меры строгого надзора над тобой, то другие могут не проигнорировать.
— А кто это — другие?
— Родители твоих одноклассников. Да и других учеников школы. Думаю, ты в курсе, что Ведьм… эм… немного недолюбливают в обществе. Поэтому тебе стоит приготовиться к тому, что значительная часть родителей будет против твоего пребывания в стенах этой школы. Понимаешь?
— Что ж тут непонятного? — я невольно насупился. — Всяких истеричек полным полно, они вой и начнут, будто я их детиночек-кровиночек тут живьём есть буду. Как будто они такие вкусные, чтоб это мне хоть каплю удовольствия доставило.