Зажигая звезды
Шрифт:
— Тащите её к директору! — заорала кассирша.
— Вставай, сволочь!
Меня рывком подняли на ноги и потащили куда-то вглубь магазина. Уже через минуту я сидел на диване в кабинете директора и рыдал, а надо мной стояли Коля, уборщица, симпатичная женщина лет тридцати пяти и девушка, едва ли разменявшая двадцатку, местная бухгалтерша-практикантка, как я понял.
— Ну? — женщина, в отличие от бугая и уборщицы, была настроена не так уж злобно. — Зачем ты решила в моём магазине воровством заняться?
— Меня… меня заставили! — я посмотрел на неё сквозь слёзы.
Женщину это явно проняло, не то, чтоб она сразу
— Врёт! — убеждённо заявила уборщица.
— Кто тебя заставляет? — директриса попыталась стереть мне слёзы с щёк.
— Я… я их приюта… нас шестеро… в комнате… — запинаясь и глотая слёзы, стал рассказывать. — Они заставляют… приносить… всякое… а если не принесу — бьют!
Ага! У женщины на лице появилось сочувственное выражение, бугай тоже как-то понурился, явно не зная, куда деть руки, девушка равнодушно жевала жвачку, одна только уборщица хмурилась и протестующе сопела.
— Да придумывает она! Чего только малолетнее ворьё не выдумает, чтоб их отпустили! Вызывайте полицию, Виктория Григорьевна, пусть её в тюрьму посадят!
— За пару конфет? — директриса укоряющее взглянула на уборщицу, потом на меня. — Как тебя зовут?
— Л… Лиза!
— Бедная Лиза. — директриса вздохнула и погладила по голове. А лет тебе сколько?
— Че…тырнадцать. Неделю назад исполнилось! — я прекращал уже плакать и только размазывал слёзы по лицу.
— Ей всего четырнадцать, Галина Карловна, а вы её уже хотите посадить?
— Ну, решайте тогда без меня! — уборщица засопела и с топаньем вышла.
За ней потянулся и плешивый бугай, оставив нас втроём.
Директриса села рядом со мной на диван, стала гладить по голове и рассказывать, что не надо делать плохого, даже если заставляют. А о побоях, мол, я должен рассказать воспитательницам, они примут меры. Ага, держи карман шире! Кстати, у неё и правда оказалась дочь двенадцати лет, о чём она между делом поведала.
Так продолжалось минут пятнадцать, после чего с меня взяли обещание, что я больше не буду воровать, дали мне половину конфет, что я успел запихать в карманы, для откупа от девочек, так сказать, «но только сегодня!», и выпроводили из магазина.
Фууух! Ну, теперь, даже если под меня начнут копать, у меня будет оправдание — подворовывал с голодухи конфеты, потому в школу и задержался, никаких убийц в глаза не видел, вы о чём? У меня тут целый магазин свидетелей того, чем я занимался!
Надеюсь, у Вишневских сегодняшняя ночь будет жаркой. А у Алисочки Соболевой будут жаркими все остальные ночи! Ха-ха-ха!
Глава 18
Взяли меня утром следующего дня. Я только успел позавтракать и одеться, чтоб идти в школу, как у входа меня перехватила Лидия Ивановна с парочкой крепких мужчин непримечательной внешности, но с одинаково цепки взглядами.
— Лиза! Иди сюда! — воспитательница поманила меня рукой.
— Я ничего не брала! — тут же выпалил я, будто очень волнуюсь.
Нет, так-то я действительно волновался, но не из-за этого, конечно.
— Что ты не брала?! — тут же взвизгнула Лидия Ивановна, косясь на мужчин.
— Ничего не брала! Я же сказала!
— Думаю, это сейчас неважно. — вмешался один из мужчин. — Лидия Ивановна, мы заберём вашу воспитанницу.
— Конечно-конечно! — кивнула воспитательница,
— Я с вами никуда не пойду! Вы вообще кто?! — похоже, эта моя фраза оказалась неожиданной для всех.
— Лиза! — воспитательница стала усиленно пучить глаза и показывать мне мимикой, что я должен заткнуться.
— Лидия Ивановна, я сирота и мне всего четырнадцать лет! А вы отдаёте меня в руки каким-то двум взрослым мужчинам! Как вам не стыдно! — я уже приготовился плакать, но мужчины, хмыкнув, вытащили «корочки».
— Лейтенант Сурков. — представился один.
— Старший лейтенант Бишуев. — тут же добавил второй. — Служба Имперской безопасности. Теперь ты поедешь с нами, девочка?
— У меня всё равно выбора нет…
— Так чего ты не брала там? — вспомнил Сурков.
— Давайте уже быстрее поедем, что мы стоим и стоим? Мне ещё в школу надо! — я первым выскочил на улицу.
Там, к моему удивлению, стоял не какой-то внедорожник, как я подсознательно представлял, а обычный седан, причём какой-то отечественный. Нет, тут не было «жигулей» и «москвичей», дизайн которых купили и итальянцев, но и особой красоты тоже не имелось. Обычная, ничем не примечательная машины тёмно-синего цвета, в которую мы и загрузились. Меня посадили на заднее сидение, сами сели вперёд и порулили куда-то, по пути тихо переговариваясь о каких-то своих хозяйственных делах, вроде того, что на работе чай скоро закончится, а вчера одному из них (Суркову) чуть не упала сосулька с крыши. На меня вообще внимания не обращали, так что я просто пялился в окно.
Езда закончилась у какого-то тусклого здания неподалёку от центра города, ко входу в которое вела широкая лестница, но никакой таблички при этом у дверей не было. Прямо какая-то тайная тюрьма, зайдёшь — и никогда не выйдешь.
— И нам туда? — я добавил дрожи в голосе.
— Да. Не бойся, никто тебя не тронет. Тебя просто опросят и всё. — улыбнулся Бишуев.
Ага-ага, опросить можно было и в приюте, для чего меня везти в такое место? Тут только два варианта — или на меня что-то такое накопали, что меня надо сразу в камеру, а при поезде нас сопровождало несколько машин охраны. Или же вариант два — СИБовцы не хотят светить Менталиста, который тут сидит. Слишком ценный специалист, чтоб ездить по приютам, поэтому меня привезли к нему, а не его ко мне.
И я твёрдо уверен, что накопать на меня они мало что могли. Самоуверенно, но мне плевать.
В здании ремонт оказался намного более дорогим, чем наружная отделка. Да и стены казались слишком толстыми для халупы стандартной постройки. Не удивлюсь, если внутри бронелисты или какое-то оборудование для отслеживания энергии Даров. А может, и то и другое.
— Посиди тут, к тебе скоро придут. — сопровождающие оставили меня одного в небольшой комнате.
С любопытством стал оглядываться — это была классическая комната для допроса. Маленькое прямоугольное помещение, лампы в металлической сетке, металлически стол и стулья, причём стол и стул, на который усадили меня, привинчены к полу. На одной из стен вместо кладки стекло, не зеркало, а затемнённое стекло. Наверное, за ним кто-то сидит. Встал, подошел к нему и попытался разглядеть кого-то там, прислонив ладошку козырьком над глазами. Нет, ничего не видно. Вернулся на место, сел, стал от скуки ковыряться в носу, а вынуто оттуда вытирать об нижнюю часть стола.