Заживо погребенный
Шрифт:
– У тебя есть еще обвинения против нас?
– Знаете, что самое обидное в этой истории, Кеноби? Если бы не ваш обман, этот мальчишка смог бы стать джедаем. Таким, каким я когда-то хотел стать. И я бы позволил ему это. Обидно, не так ли?
– Что ты собираешься делать теперь?
– Не сторона Силы определяет кто мы, а наши поступки. Я дорого заплатил за это понимание. Люк будет лучше меня, я уверен. Он думает сердцем, а не Кодексом, в отличие от вас, Оби-Ван. Он не повторит моих ошибок, он не будет гнаться за могуществом ради могущества. Он не будет джедаем, но и ситхом тоже не будет. Учение ситхов уйдет в небытие вместе со мной.
– А твоя дочь?
– Лея сама выберет
========== Глава 37 ==========
Джедаи и ситхи - два древних ордена, две враждующие организации со своими правилами и рамками морали. Половину жизни Избранный отдал на служение Ордену джедаев, другую же - Ордену Тьмы. Он многое отдал обоим, но вот отдать родного сына, отдать одно из самых важных и дорогих существ, к чьему рождению он приложил руку, Вейдер не мог. "Привязанности - это слабость", - твердили адепты обеих сторон Великой Силы и были правы - он привязался, более того, он принял и понял своего отпрыска. Каково ему теперь выкорчевывать те качества, которые он когда-то любил в матери Люка? Каково пытаться вытравить те же чувства, от которых с таким упорством и остервенением пытался избавиться Дарт Сидиус в нем самом? Каково ломать собственного ребенка, отлично понимая, что потом он возненавидит тебя за это? Ибо каждый ситх ломал своего ученика, который позже за это желал смерти своему учителю. Ломали всех без исключения. Когда-то это сделали с Сидиусом, прививая будущему хитроумному и коварному Владыке так необходимую ему жестокость; титул Лорда ситхов заставил графа Дуку понять, что цель оправдывает любые средства, способы и жертвы; Энакин Скайуокер заплатил за звание Повелителя Тьмы, перестав испытывать жалость и ценить чужие жизни.
Дарт Вейдер за все это время хорошо изучил своего сына, его сильные и слабые стороны. Они с Люком хорошо прошлись по характерам друг друга. Мальчика было тяжело подмять под себя - слишком сильный характер, жесткие требования к себе, но при этом мягкость по отношению к близким и удивительная верность, которая конфликтовала с непокорностью и желанием действовать вопреки, по-своему. Страстный темперамент, похожий на тот, что был у Энакина, сковывали железные рамки морали, собственноручно наложенные ограничения, которые накладывала на себя Амидала. Вейдер многое узнал о Люке, когда пришлось взламывать сознание сына, чтобы тот научился ставить ментальные щиты. Он делал это с беспощадностью и бесцеремонностью, так присущими ситхам, прохаживаясь по воспоминаниям мальчика. С самого раннего детства Люка пытались запихнуть в рамки мнимой нормальности. Ларсы каждый раз пугались любого неординарного поступка племянника, Беру с тревогой смотрела на мальчишку во время проявления детских вспышек гнева. Люк пытался соответствовать требованиям родственников, честно пытался, но не получалось - тайные побеги с фермы, участие в гонках, ночные прогулки с друзьями по опасным местам.
Потом появился Кеноби, который отлично знал, как найти подход к Скайуокеру: предлагая доверчивому мальчишке почти то же самое, что когда-то Палпатин предложил Энакину - жизнь, имеющую смысл, направленную на цель, а также способ ее достижения. Оби-Ван вместе с магистром Йодой создали ловушку для ситхов - один привил склоннность к Темной стороне, заставив Люка ненавидеть со всей пылкостью его характера, другой научил бояться Тьмы, накладывая на мальчишку новые ограничения, предъявляя к нему новые требования. И только стальной контроль и железная воля Скайуокера сдерживали эти противоречия, не позволяя бомбе взорваться.
"Сдерживали до определенного момента", - поправил себя ситх, чувствуя в Силе огненное присутствие сына. Потому что вчера великий дипломат Оби-Ван Кеноби потерпел поражение, поставив мальчишку перед сложным выбором, так и не поняв, чего он требует от Люка. Ситху было неизвестно, что еще сказал джедай его ребенку, но результат был больше похож на действия темного адепта, нежели на то, чего жаждал рыцарь Света. Ах да, Кеноби не учел, что Люка
Вейдер просматривал запись сражения во Дворце. Четкие действия Крита, несмотря на большое количество противников. На врагов полетела фигура в черном одеянии, с желтым клинком в руке, эффектно расправляясь с ними точными, хорошо отработанными движениями. Ничего лишнего - все усилия направлены на уничтожение гвардейцев. Элита Империи, помнящая покушения на жизнь его Величества, которые предпринимались рыцарями-джедаями Старого Ордена, на несколько секунд растерялась. Потому что такого напора они могли ожидать от Лорда Вейдера, но не от какого-то юнца. Впрочем, они быстро продемонстрировали, что принимали сюда только профессионалов - один из них даже смог задеть выстрелом плечо Люка. Терпение мальчишки разбилось об отлаженную технику противников - Скайуокер вскинул руку, и гвардейцев разнесло в разные стороны. Только самые смелые кинулись на его сына с энергетическими пиками. Достаточно красивый бой. Вейдер также отметил, что мальчишка использовал только ту тьму, что и так была в нем. Ведь Темная сторона Силы - это темная сторона характера одаренного.
Он вспомнил старый разговор в фехтовальном зале:
– Итак, из всех форм фехтования мне ближе пятая форма?
– переспросил Люк.
– Как и мне, - ответил ситх, внимательно анализируя реакцию сына. Мальчишку учили бояться схожестей со своим отцом, называя любое действие ситха злом в чистом виде. К счастью, Люк оказался не настолько внушаемым.
– Всего форм семь.
Мальчишка удивленно приподнял брови и посмотрел на отца. В его голосе звенело легкое обвинение:
– Ты показал отрывки только из шести.
Вейдер улыбнулся под маской. Здесь, в зале для фехтования, можно было быть собой, вспомнить, каково это - жить, проявить настоящие эмоции. А для кого-то это была возможность снять свои маски. Именно Люк носил маски, эти прилипшие к нему личины, которые хотели видеть и видели окружающие. И этим Люк напоминал Вейдеру Падме, пробуждая в нем желание сорвать их. Потому что ему не хотелось видеть бесчувственного рыцаря-джедая и лицезреть один из символов так ненавистного ему Восстания. Здесь они были просто отцом и сыном, забывая о войне между Альянсом и Империей. Но, несмотря на родственные чувства, ситх с сыном в бою не церемонился, доводя того до пределов выносливости и выходя за них. Потому что Вейдер знал, что Люк может и лучше, а сын за все время так и не научился сдаваться.
– Седьмая форма находится на границе между Светлой и Темной сторонами, - неохотно ответил ситх.
Мальчишка вздрогнул. Они избегали обсуждения сторон Великой Силы.
– Используется как ситхами, так и джедаями, - продолжил Вейдер.
– Среди фехтовальщиков: его Величество Кос Палпатин и Магистр Ордена джедаев Мейс Винду.
Он не сказал, что поспособствовал смерти последнего. Его сын и так был в курсе, кто помог уничтожить Орден.
– Если боишься, мы не будем пробовать, - сказал Вейдер, активируя меч.
– Тебе еще слишком многому надо учиться...
Но смена мировоззрения Люка случилась не тогда, а гораздо позднее. Вейдер даже не заметил того момента, когда сын начал закрываться.
И все эти тренировки до изнеможения, когда только упрямство не позволяло Люку сдаться, проектирование различных боевых ситуаций - все это предназначалось именно для подготовки к этому сражению. Тор пал от руки Люка - смертельный удар был нанесен в некоторой спешке. Удивление гротескной маской застыло на лице одного из самых лучших фектовальщиков, обученных Палпатином, когда клинок проткнул его живот.