Зазноба подкаблучника
Шрифт:
– Это пять тысяч? – невинно спросила она.
– Ну, уже не пять, – сболтнула баба Нюра, сразу прикусила язык, да было поздно.
– Так вот кто наши деньги из комода стащил! – яростно запыхтела Мария Адамовна. – А я думала! Я же буквально заставила Авдея мне отдать пять тысяч! Интересно, откуда он их взял?
– Ничего страшного, – успокоил Иван. – Можно считать, что это плата за Абрикосову.
Да,
– Да, – счастливо улыбнулась госпожа Коровина. – В этот раз как-то так удачно все совпало… И Тонечка Абрикосова нашла свое счастье, и Авдей квартиру… И, конечно же, тоже уют семейный… И Гордей с Лидочкой…
– А вот этому я бы не стала радоваться, – не могла забыть свою обиду Элеонора Юрьевна. – Что может дать Лидии какой-то пятидесятилетний начинающий режиссер?! К тому же у него нет жилплощади.
– Маменька, постарайтесь порадоваться за Лидочку, – настоятельно порекомендовала Мария Адамовна. – Эта женщина добьется своего…
– Ладно бы она своего добивалась! Я же его первая нашла! – не могла смириться со случившимся пожилая леди.
– Мама! А как же папа? – строго спросил ее сынок. – Он даже приехал сегодня с дачи и нарядился в новые носки! Он помолодел! Посвежел! И ни разу, мама, он ни одного разу не вспомнил о своем гастрите!
– Да уж, мой муж умеет дарить свадебные подарки… – проворчала Элеонора Юрьевна и уставилась в окно.
Грустить особенно было некогда.
Прямо из загса молодые поехали на прогулку по городу, а родители сразу отправились в ресторан. Надо было закончить кое-какие приготовления. К тому же Мария Адамовна уже сотый раз звонила тамаде. Тот, на удивление, все еще был трезв, и это вселяло надежду, что свадьба пройдет на славу.
Мария Адамовна стояла посреди пустого зала, возле накрытого нарядной скатертью стола. Все кругом было украшено живыми цветами, а свет от хрустальных люстр разбивался о резные стенки фужеров и рассыпался тысячами искр…
– Ваня… красиво-то как… – негромко проговорила она.
– А давай… знаешь что…
Иван Михайлович блеснул глазами, схватил жену за руку и вывел из зала. Потом еще минуты три перемигивался
Иван Михайлович торжественно провел супругу в центр зала и… дальше он не знал что делать. На помощь поспешила матушка.
Важным вороньим шагом она вышла перед супругами и строго начала:
– Коровин Иван Михайлович! Согласны ли вы взять в жены… нет… держать в женах Коровину Марию Адамовну?
– Да! Согласен! – яростно закивал головой Иван.
– Коровина Мария Адамовна, согласны ли вы… и дальше быть мужу верной и заботливой женой?
– Да, – зарделась Мария Адамовна. – Согласна.
– И не выкаблучиваться, если он в чем-то не прав? – продолжала свекровь.
– Согласна, – стрельнула глазами на мужа «невеста».
– И мать его не обижать, ибо это она подарила вам такое счастье! – немного увлеклась Элеонора Юрьевна. – И не вспоминать ей про пять тысяч, а еще и, напротив, каждый месяц выдавать на мелкие карманные рас…
– Короче, «горько»! – прервал жену Михаил Иванович.
И Мария Адамовна вдруг почувствовала себя… Женщине и правда на минуточку показалось, что это ее свадьба! И музыка та же, и вот он, ее муж… И пусть немного поседели его волосы… оставшиеся… и уже не такой новенький у него костюм, но… Все равно… сейчас ей хотелось видеть рядом с собой… не слащавого режиссера, не недотепистого Авдея, и даже Угаров, молодцеватый и успешный, был не нужен Марии Адамовне. Ей был нужен только ее собственный муж, ее Иван…
Мария Адамовна повернулась к мужу, чтобы… в конце концов, ведь кричали же «горько»! Но он только счастливо зажимал рот рукой и кивал в сторону матери.
Мария Адамовна обернулась… Вероятно, и родителей обуревали те же мысли, потому что сейчас на месте Андрея и Ярославы сидели Михаил Иванович с Элеонорой Юрьевной и долгим взглядом смотрели друг на друга.
– Ну, теперь-то отец ни на какую дачу не уедет! – качнул головой Иван.
– Ничего, – прижалась к его плечу Мария Адамовна. – Можно будет отправить туда их вместе… Мне кажется, у маменьки вполне получится выращивать шпинат и сельдерей.