Здесь и сейчас
Шрифт:
— Это просто лесть…
— Я никогда не льщу.
Ответ прозвучал резко, так что Терри замерла и затаила дыхание.
Тонкая прядь льняных волос прилипла к уголку розовых губ. Джио наклонился через стол и убрал ее. Но, коснувшись шелковистого локона, он не смог отпустить его, а начал медленно наматывать на палец, притягивая ее к себе, пока ей не пришлось податься вперед.
— Никогда… — пробормотал молодой человек. Его губы оказались всего в нескольких сантиметрах от ее губ. Его взгляд и та нескрываемая страсть, что бушевала в нем, были совершенно неприличны и даже
Терри дважды попыталась проглотить застрявший в горле ком. Зал постепенно растворился, превратившись в неясную дымку, гомон голосов, легкий перезвон посуды, стук отодвинутых стульев — все слилось в смутный гул. Сознание Терри воспринимало лишь обворожительного мужчину, сидевшего перед ней.
Отпустив наконец локон, Джио аккуратно заправил его за ухо, и от прикосновения его пальцев кожа у нее словно загорелась огнем.
— Запомните хорошенько… я никому не льщу.
Молодой человек опустил взгляд. Ее рука все еще накрывала его руку. Он повернул свою ладонью вверх, сцепил пальцы с ее пальцами и принялся водить большим по ее запястью.
— Так, значит, не будете сладкого? — вернулся он к прежнему разговору. — Может быть, тогда кофе? Или ликера?
— Пож-жалуй, кофе.
Терри отругала себя за дрожание и неуверенность в голосе.
— Выпьем его в холле.
Фраза прозвучала скорее как команда. Терри лишь покорно кивнула.
Он поднялся, не отпуская ее руки, обошел стол и притянул девушку к себе. Свободной рукой взял со спинки стула красный пиджак, бросил его на согнутый локоть и дождался, пока Терри поднимет сумочку, а потом зашагал уверенной походкой к выходу.
Терри вдруг тоже захотелось оказаться в тихом уединенном месте, где им никто не помешает, однако их намерение найти тишину и покой потерпело неудачу: все многочисленные кресла и диваны в холле оказались заняты. Посетители ресторана, закончив ужин, решили выпить кофе здесь, и по всему было видно, что задержатся они надолго.
— Не везет так не везет, — философски заметил Джио.
Или, наоборот, везет? Девушка вздохнула и приказала себе заговорить, прежде чем нервы совсем сдадут.
— А может, попросим принести кофе в наш… в мой… в твой номер?
Обычный вопрос, ничего такого в нем не было, но Терри показалось, что он эхом заметался по залу, а пол качнулся у нее под ногами. Внезапное молчание Джио и его вдруг замершее рядом с ней тело не оставляли сомнений: он думал о том же самом.
— Ты этого хочешь?
Молодой человек смотрел на нее в упор и ждал ответа. Решимость и уверенность вдруг покинули Терри, забрав с собой дар речи, — она лишь беззвучно кивнула.
И плевать, что такое решение наверняка станет самым безумным и скоропалительным в ее жизни. Девушка безжалостно отмахнулась от слабых протестов оскорбленного чувства собственного достоинства, от увещевании врожденной предосторожности. Она не могла позволить этому вечеру закончиться теперь, здесь, в этом шумном, переполненном людьми зале. Не могла допустить, чтобы этот человек ушел, исчез из ее жизни, даже не увидев, как далеко могут зайти их неожиданно завязавшиеся отношения.
Она знала, что
И Терри кивнула снова, на этот раз гораздо решительнее. Она облизнула пересохшие губы, мысленно молясь о том, чтобы к ней вернулся дар речи.
— Да, — наконец произнесла она еще подрагивавшим голосом, — да, я хочу именно этого.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Не успели двери лифта плавно закрыться, а Джио уже оказался рядом.
У Терри в ушах еще звучал едва различимый шорох съезжавшихся створок, а пальцы Джио уже сомкнулись у нее на запястьях и тянули к себе. С легким толчком тесная кабина тронулась, девушка пошатнулась, не удержав равновесия, упала на грудь своему спутнику и уткнулась лицом ему в плечо.
— Красавица… Прекрасная моя.
Совсем недавно Терри представляла, как он прикоснется к ней и что она почувствует, окажись совсем близко к нему. Но даже самые смелые ее предположения оказались далеки от реальности. Все было гораздо чувственнее, сильнее, напряженнее, она и не думала, что так бывает.
Жар его тела завораживал, запах кожи сводил с ума, горячее дыханье щекотало.
— Тереза…
И снова мягкий, певучий акцент превращал ее имя в нечто необычное и экзотическое, от одного этого звука сердце у нее трепетало.
Она жила на пятом этаже гостиницы, и пока двигался лифт, Джио успел положить руки ей на шею, поднять к себе лицо, покрыть теплыми поцелуями ее локоны, лоб, веки, виски. Но его губы так и не коснулись ее губ. Терри ощущала несокрушимую силу прижатого к ней тела, из которого рвалось наружу мощное, ненасытное желание. От такого напора у нее закружилась голова. В полузабытье девушка бормотала только:
— Джио…
Пальцы сжали тонкую материю его рубашки и рванули в стороны, открыв живот. У нее не нашлось сил ждать, когда они окажутся в спасительной тишине номера, ей хотелось — ей было необходимо — дотронуться до него, ощутить его жар, убедиться, что это не сон.
Дрожащими руками она провела по широкой мускулистой груди — вверх по теплой атласной коже. Терри почувствовала, как он встрепенулся, потом глухо выругался по-итальянски и прижал ее к холодной стене в дальнем углу лифта.
Их тела растворялись друг в друге, сливаясь в единое целое. Его внутренний огонь наполнял ее, руки ласкали ей плечи, нетерпеливо тянули вверх белую кофточку. Простонав, Терри выгнулась и запрокинула голову, подставляя шею и лицо безумным страстным поцелуям.
Но он по-прежнему не целовал ее в губы. Это мучило ее, не давало забыться и полностью погрузиться в омут его ласк.
— Джио! — выдохнула девушка. — Джио… поцелуй меня!
Но он не внял ее мольбе. Его руки скользили по ее телу все быстрее, сильные пальцы ласкали налившуюся от желания грудь. Удовольствие от его прикосновений граничило с болью, но от того становилось лишь еще приятнее.
— Джио, черт тебя побери! Ну, пожалуйста!
Изнывая от невыносимого возбуждения, девушка яростно впилась пальцами в его черные как вороново крыло волосы и потянула голову к себе, подставляя лицо для поцелуя.