Здесь обитают чудовища
Шрифт:
Она произнесла это с такой силой, что он остановился, не зная, навязать ли ей все-таки свое общество или нет.
– Джин, – заговорил Хадлетт, – проследи, чтобы с ней ничего не случилось, но дай ей побыть одной.
Девушка прошла мимо Ника, и он повернулся к остальным.
– Проследить, чтобы с ней ничего не случилось? – повторил он. – Вы были пленниками… Кого и чего вам приходится бояться? Скажите уж все напрямик!
– Ладно. – Страуд, до сих пор невозмутимо жевавший, откинулся назад и прислонился к одному из бревен, из которых было сложено жилище. – Мы тут не одни, как ты, наверное, догадался. Насколько мы знаем, здесь есть три вида людей – или существ – или назови
– во всяком случае, мы думали, что они как мы. Но они нас не поняли. Последний раз это были солдаты, и они принялись стрелять. Не наши солдаты
– они походили на китайцев. Есть еще города и жители в них. Затем существуют Герольд и те, кто его слушает и изменяется. – Последнее слово он проговорил с таким отвращением, будто речь шла о какой-то непристойности. – Возможно, Герольд был здесь всегда, и это его родной мир. Он хочет нас заполучить. Как только он пронюхает о вас двоих, сразу явится поглядеть. Мы знаем только, что если ты принимаешь то, что он предлагает, ты меняешься. И тогда ты уже не мужчина или женщина, а что-то другое. Мы ничего у него не взяли. И вы не возьмете, если вы в здравом уме. И есть третьи – летающие охотники. Они так же не из этого мира, как и мы. Появляются не иначе как в своих летательных аппаратах. Их корабль только мелькнет в воздухе – и сообразить ничего не успеешь, как тебя уже поймают сетью. Не знаю, что они делают с теми бедолагами, которых ловят, кроме того что сажают в клетку, как нас. Но нам повезло. В корабле, который нас захватил, что-то сломалось. Он упал, и мы спаслись, потому что экипаж погиб. Тогда-то мы и узнали, что нас вывезли из Англии.
– Но дым… Вы говорили о приманке. Что – или кого вы пытались поймать?
Страуд усмехнулся.
– Понятное дело, не охотников и не Герольда. Нет, вчера мы наткнулись на следы – женские и детские. Мы решили: вот те, с кем можно встретиться и не получить пулю в лоб. Конечно, это могло и померещиться, однако мы посчитали, что вреда не будет, если развести костер и посмотреть, кто на него придет.
– Они расставляют ловушки, – заметил Крокер. – Мы думали тоже попробовать, но не для них.
– Вы имеете в виду охотников? – озадаченно спросил Ник. После рассказа Страуда казалось удивительным, что эти люди захотели навлечь на себя такую опасность.
– Нет – или других таких же бродяг, или, на худой конец, изменившихся, если они изменились, а не родились такими.
– Когда мы были в лесу, – медленно проговорил Ник, – то видели – или нам это померещилось – единорога. Вы говорите о таких изменившихся?
– Не совсем, – ответил ему викарий. – Мы встречали здесь множество странных зверей, птиц и прочих существ, в которых смешались два или три вида. Но они на нас не нападают, и мы полагаем, что они принадлежат этому миру. Вероятно, в прошлом они иногда попадали к нам и память о них осталась в легендах и сказках. Нам еще ни разу не встречался дракон, но я не поручусь, что его здесь нет. А изменившиеся – с виду они очень похожи на людей, и выдают их разные мелочи, в первую очередь, конечно, их «силы»
– лучшего слова не подберешь, чтобы обозначить их способности.
– Мы держимся ближе к лесу, – Страуд кивнул на стоявшие стеной деревья в нескольких шагах от них, – потому что охотники не могут туда за нами нырнуть. Пока что мы их мало видели. Они накатываются волнами – то по несколько дней кряду их в небе полным-полно, то совсем пропадают. Вдали от городов мы в безопасности. Охотники ненавидят города, пытаются их бомбить.
– Не бомбить, Страуд, я же вам говорил! – вмешался Крокер. –
– Для тех, кто хочет измениться, – заметила миссис Клэпп. – Но мы не хотим.
У Ника голова шла кругом. Кажется, здешний мир посложнее, чем его собственный, со всеми его проблемами и опасностями. Эти люди, держась вместе, проявили большую твердость духа и решительность. Несомненно, ему и Линде крупно повезло. Что, если бы им пришлось тут блуждать, ничего не подозревая о грозящих со всех сторон опасностях?
Он попытался выразить словами свою радость по поводу этой удачи, и викарий мягко улыбнулся.
– Тут многое зависит от тебя самого, мой мальчик. Ты сумел приспособиться к ситуации, от которой вполне мог бы помутиться рассудок. Мы были свидетелями печального конца человека, который так и не смог принять свое перемещение сюда. Это необходимо принять.
Джин и Линда возвращались по берегу речки. Так много всего произошло. Действительно ли Ник принял все то, что сказал Хадлетт, или он видит какой-то безумный сон, от которого не может никак очнуться? Придет ли время, когда все происходящее обрушится на него, как обрушилось на Линду, и ему придется примириться с тем, что кажется сумасшествием?
4
Снаружи не умолкая шумел дождь; он начался вечером и с тех пор не переставал. Вокруг, в ставшей теперь тесной хижине, слышалось ровное дыхание спящих. Но Нику не спалось, он просто лежал у самой двери, глядя в темноту и прислушиваясь.
Эти звуки донеслись некоторое время назад, очень слабые и далекие. Но Ник их уловил и теперь напряженно вслушивался, пытаясь отделить мелодию – то едва различимую, то более явственную – от журчания речки и шума дождя.
Он не мог разобрать, что это – то ли пение, то ли музыка, даже не был уверен, звучит ли она непрерывно или порой смолкает и затем начинается вновь, слабая, далекая, влекущая… Чем дольше он слушал, тем сильнее его охватывало желание, вернее потребность ответить. Оно гнало его под дождь, в черноту ночи, в сердце враждебной земли.
Нежное… тихое… но временами совершенно отчетливое пение. Нику казалось, что он почти различает слова, и его волнение росло, он с трудом себя сдерживал. Бежать… в темноту… ответить…
Ник сел, дыхание участилось, словно он уже бежал. За спиной у него кто-то зашевелился.
– Лорелея… [3] – тихо и внятно прошептал Хадлетт.
– Лорелея, – повторил Ник и сглотнул. Он не пойдет, ни за что не пойдет, не решится. Рожденная инстинктом самосохранения осторожность набросила на него узду, предостерегала. Он не решится.
3
Лорелея – в европейской традиции обитающая на Рейне нимфа, которая своими песнями увлекает корабли на скалы
– Эта песня зачаровывает, – продолжал викарий. – Похоже, ее рождает дождь. Или близость воды. Вот что ты должен усвоить: одни здешние обитатели настроены по отношению к нам миролюбиво или безразлично, другие полны черной злобы. И поскольку неизвестно, кто из них как нас встретит, приходится быть всегда настороже. Но про Лорелею мы знаем – мы видели последствия того, как она… питается. Нет, не человеческой плотью и кровью – она пожирает жизненную силу. Однако зов Лорелеи так силен, что люди идут на него, даже зная, что она может с ними сделать.