Здесь водятся чудовища
Шрифт:
Джеффри искоса оглянулся на принца.
— У нас нет времени объезжать и приручать четвертого коня, — невозмутимо напомнил Ален. — Да и нужды в нем нет.
— Боюсь, что ты прав, — со вздохом отвечал Джеффри, поворачиваясь к пони. — Так что нам остается только раскланяться, как подобает путникам на дороге.
Пони робко шагнул вперед. Обнюхал морковку, затем схватил ее подвижными мягкими губами и с хрустом разжевал. Пара движений челюстями — и лакомый кусочек оказался проглоченным.
— Ну вот, великолепно, — улыбнулся Джеффри. —
— Откуда ты знаешь, что я странник? — вдруг заговорил пони человеческим голосом. В нем отдавался скрежет зубов — как будто два жернова терлись друг о друга.
Все трое так и замерли. Кони стали беспокойно приплясывать на месте, явно не в восторге от происходящего.
Джеффри пришел в себя первым и заговорил так, словно бы говорящая лошадь была самым привычным явлением в мире.
— Ну, во-первых, оттого что ты опутан морской тиной, которой нет в этих краях, — должно быть, ты пришел с далекого морского берега.
— И достаточно быстро добрался, — добавил Грегори, — поскольку они не пересохли и их не сдуло со шкуры ветром.
— А ты наблюдательный, — заметил все тот же голос между жерновов, — немногие смертные способны делать выводы. Ну-ка, сделай вывод из этого.
И при этих словах — осел или пони, кто бы он ни был, стал расплываться, теряя очертания.
Кони пронзительно и тревожно заржали. Ален с Грегори с трудом сдерживали их, но они утихли только после того как пони перетек в новую форму: теперь это был старик с длинной белой бородой, в которую были вплетены водоросли. На нем была лишь набедренная повязка из той же морской травы, а под его кожей, морщинистой и дряблой, перекатывались крепкие мускулы.
— Ты, Джеффри, оказался добр к одинокому страннику, — сказал он. — А добрые сердца заслуживают воздаяния.
— Да нет, — замялся Джеффри, — просто я не равнодушен к лошадям. Он смущенно оглядел фигуру полуголого человека и добавил:
— И я не ждал за это никакой награды, да и сейчас, по чести говоря, не вижу что вы можете мне предложить, если на вас и одежды нету?
— То, что я тебе дам — это знание, которое уместится в твоей голове, а не в дорожном мешке. И вот оно:
«Берегись Водопада Туманов».
— Благодарю тебя, добрый странник, — нахмурился Джеффри. — А где это находится?
— За рекой, — ответствовал старик. — По утрам и вечерам. Не вступай в эти воды в означенное время, и удержи остальных от этого.
— Да мы и не собирались туда лезть, — подал голос Ален, достаточно сердито, хотя не заметил признаков того, что этот странный старик над ними насмехается.
Странник, впрочем, больше походил на сумасшедшего. — А что если нас туда затянут какие-нибудь незваные гости?
— Не смогут, — твердо сказал старик. — Но коли вы почувствуете, что должны зайти, прихватите с собой Холодное Железо.
— Я всегда
Старик посмотрел и одобрительно кивнул, сейчас же отступив назад. Он с уважением посмотрел на оружие:
— Клинок твой хорош. Мудро пользуйся им — и выйдешь из любой передряги. Да смотри, не набирай с собой награбленного добра, которые многие воины заносчиво называют трофеями.
— Трофеи? — поморщился Джеффри. — Я презираю солдат, которые занимаются грабежом и мародерством.
Рыцарь чужд корысти. Кстати, а что ты имеешь в виду под «трофеями»?
— Живые трофеи, — пояснил старик, отступая все дальше, удаляясь от них, словно бы уже кричал напутственные слова. — Врагов.
— То есть — пленных, что ли?
— Каких врагов? — рванулся было за ним Ален.
Но старик снова помутнел и стал менять очертания; кони опять испуганно всхрапнули и всем троим пришлось что есть сил сдерживать их, хватаясь за поводья.
Когда они наконец успокоились, друзья повернулись в ту сторону, где только что стоял старик, и увидели только маленького косматого пони, обвитого стеблями и листьями морских водорослей, который удалялся от них галопом.
— Кони не виноваты, — дрогнувшим голосом сообщил Ален. — От такого зрелища у кого хочешь сознание помутится.
Женщины решили провести ночь в пути, хотя веки потяжелели и налились свинцом, да и сами они в седлах уже поникли от усталости.
— Что-то меня так и тянет в дорогу, — заметила Корделия.
— Думаю, тому есть причина! — с досадой откликнулась Алуэтта, осознавая, что не лучшим образом повела себя во время встречи с тюленем. Получалось, она чуть было не ударила в грязь лицом перед будущей родственницей.
— У меня всегда есть причина, — укоризненно посмотрела на нее Корделия. — Потому что я соблюдаю осторожность… в отличие от некоторых.
— Что-то я не заметила, чтобы твоя осторожность нам помогла в последнее время.
Ртуть иронически усмехнулась на эти словопрения:
— Может быть, Корделия действительно что-то предчувствует благодаря своим унаследованным от матери способностям?
— А, может, и ты?
Ртуть уверенно покачала головой.
— Как эспер я почти что приблизилась к вам. Но не настолько искусна в прочих чудесах. Моя сила в другом.
— А может, предчувствие Корделии касается не нас?
Вдруг это кто другой впереди попал в передрягу, — задумалась Алуэтта.
— Может, и так, — кивнула Корделия. — И этот кто-то нуждается в нашей помощи. Поэтому останавливаться нельзя. — Она обернулась к Ртути.
— Ты же не станешь отрицать, что тоже чувствуешь это.
— Ну, откровенно говоря, в самом деле, чувствую, — призналась воительница, — как будто над нами сгущается мрак. Я могу сопротивляться ему, но никак не могу избавиться от тяжести в сердце.