Здесь живу только я
Шрифт:
— Я один, — повторил он, продолжая гладить кота, который спал на его коленях.
В комнате было светло. Настенные часы показывали полдень.
Свежий февральский ветер колыхал желтую занавеску, и из окна пахло приближающейся весной. В тусклом солнечном свете, пробивающемся из занавески, медленно и лениво плавала комнатная пыль.
Тяжелая хрустальная пепельница на столе была забита окурками. Исписанные листы бумаги валялись в беспорядке на столе, а в углу, рядом с печатной
Фейх перестал гладить кота и ласковым движением выпустил его на пол.
Затем он откинулся на спинку стула и устало зевнул, проведя ладонью по сильно похудевшему лицу.
— Я один, — повторил он.
Он почувствовал на лице трехдневную щетину.
— Побреюсь потом, — сказал он вслух. — Надо дописать всего лишь несколько строк.
Фейх с трудом встал со стула, подошел к окну и, опершись на подоконник, выглянул наружу.
Впервые за долгие недели была солнечная погода. Ему захотелось прогуляться по городу.
— И я допишу, — снова сказал он. — Сейчас я побреюсь и выйду на улицу. Я давно не выходил на улицу. А потом я сяду за стол и допишу.
Кот запрыгнул на подоконник и принялся нюхать одинокий желтый тюльпан, который уже несколько дней стоял в грязной вазе.
Фейх закрыл глаза и вдохнул холодный воздух, а затем весело улыбнулся, хитро подмигнул коту и сказал:
— Все будет хорошо. Это будет самая волшебная сказка на свете.
Эпилог
Пионер Иван часто обижал животных. Не любил он их.
То в соседского кота камнем запустит, то щенка ногой пнет, то еще что гадкое придумает.
И животные его тоже не любили — стали пионера стороной обходить и смотреть на него странными глазами.
Хотела бабушка его вразумить, а он ей и отвечает: я, бабушка, человек — царь природы, мне все можно. Бабушка головой покачает да и пойдет в избу свою к иконам, Ленина просить за спасение души.
А когда пионеру Ивану стало тридцать лет и три года, пришлось ему проезжать на машине по древнему шоссе, которое осталось с тех времен, когда здесь еще был старый Ленинград. Прокладывать здесь новое шоссе не хотели, а может, боялись — и теперь оно медленно разрушалось. Многочисленные ямы и канавы изрыли его поверхность, а по сторонам раскинулись пыльные руины некогда стоявших здесь храмов и небоскребов.
И когда пионер Иван проезжал по этому шоссе, он случайно сбил кота. Остановился, вылез из машины, взглянул на тельце
Сделал Иван все, что было нужно, закончился его рабочий день, приехал он домой. Поужинал, посмотрел телевизор, да и лег спать. Время уже было позднее, а вставать завтра рано. И заснул Иван.
А в полночь к нему пришли животные.
Кошки, собаки, зайцы, ежи, мыши, птицы, и даже змеи, и даже насекомые — все они пришли, приползли, прилетели к нему в дом и стали разговаривать с ним.
— Ты забыл, какой сегодня день? — мяукали коты.
— Сегодня твой день рождения, — рычали собаки.
— Тебе сегодня тридцать лет и три года! — ухали совы.
— И у нас для тебя подарок, — шипели змеи.
Испугался Иван, сел на край кровати и отвечает животным:
— Что за чушь вы тут городите? Да вы мне просто снитесь! Я проснусь — и вы исчезнете!
И тогда засмеялись животные громко-громко, каждый по-своему.
— Это ты нам снишься! — заблеяли козы.
— Это ты нам снишься! — запищали мыши.
— Это ты нам снишься! — заревели слоны.
— Это ты нам снишься! — зачирикали воробьи.
— Мы пришли за тобой! Мы отведем тебя на суд к Ленину, Царю Зверей! — закричали они хором.
— К Ленину, Царю Зверей! — каркали за окном вороны.
— К Ленину, Царю Зверей! — звенели над ухом комары.
— К Ленину, Царю Зверей! — жужжали мухи.
— К Ленину, Царю Зверей! — молчали рыбы.
И схватили звери Ивана, связали ему руки и ноги и потащили его по ночному городу далеко-далеко в лес, туда, куда люди до сих пор боялись заглядывать. К Ленину, Царю Зверей.
Увидел Иван Ленина, Царя Зверей, сидящего на деревянном троне в темной дубовой роще. Смотрит на него Ленин желтыми кошачьими глазами, и страшно Ивану становится, и время исчезает, и начинается для него вечное Здесь и Сейчас.
— Превратить! — кричит Ленин, Царь Зверей.
— Превратить! — подхватывают звери, птицы, рыбы и насекомые.
— Превратить! — поют жуки и пауки.
— Превратить! — поют котики и собачки.
— Превратить! — поют слоны, моржи и носороги.
И закричал Иван, и лопнули его барабанные перепонки от собственного крика, и налились кровью глаза, и зазвенело в висках старинными колоколами, и сердце испуганно съежилось и задрожало.
И настало утро.
Иван лежит, свернувшись пушистым клубочком у своей двери. Скоро он проснется и увидит свой подарок на день рождения.